Испанский театр

Исторические условия развития

Испания вступила на путь строительства культуры Возрождения и создания светского, гуманистического театра позже Италии. По своему общему характеру театр испанского Ренессанса сильно отличается от итальянского театра. Чуждый ученому академизму, игравшему такую большую роль в истории итальянского театра, испанский театр нес идеи живого, творческого гуманизма, выраставшего из недр народной жизни, отражая ее специфические особенности и противоречия.

В испанском гуманизме проявился мужественный дух испанского народа, воспитанный пятью веками борьбы против арабов (мавров), утвердившихся на Иберийском (Пиренейском) полуострове в начале VIII века. Эта многовековая героическая борьба испанского народа за свободу и независимость родины называется Реконкистой (дословно - "отвоевание"). Реконкиста оказала огромное влияние на формирование испанского народного характера, на воспитание в народе духа благородной гражданственности и боевой инициативы. В ходе Реконкисты испанскому народу удалось не только добиться освобождения от арабских захватчиков, но в борьбе с собственными феодальными сеньорами завоевать значительные социально-политические права.

Непрерывные войны, необходимость защиты и хозяйственного освоения освобождаемых от арабов территорий заставляли королей в отдельных областях полуострова (в первую очередь в Кастилии) идти на значительные уступки крестьянству и городам. Крестьянство объединяется в боевые союзы и выступает совместно с городами в защиту своих вольностей и прав. На

первом этапе Реконкисты (XII - XIII вв.) возникают на отвоеванных у мавров землях бегетрии - самоуправляющиеся крестьянские общины, которые вели самостоятельное хозяйство, создавали ополчения и выступали против феодальных сеньоров. Приобретая к концу XI и особенно в XII веке массовый характер, крестьянские восстания ускоряют процесс освобождения испанского крестьянства от крепостной зависимости. В то же время города становятся опорными пунктами военного продвижения на юг; растет их материальное могущество, а также их политическая сила. Города объединяются в союзы (эрмандады), получающие большое значение в XIII веке. Они заключают соглашения с королями, как равные с равными, и диктуют им свою волю. В представительных собраниях сословий (кортесах), состоящих из уполномоченных от дворянства, духовенства и городов, руководящая роль принадлежит последним. Таким образом, в ходе Реконкисты испанское крестьянство освобождается от крепостной зависимости гораздо раньше, чем где бы то ни было в Европе, а в городах устанавливается такое демократическое управление, какого в то время не знала вся остальная Европа.

Ведущая роль Кастилии в войнах Реконкисты была обусловлена соотношением классовых сил в Испании, которое привело к явному перевесу городских сословий и крестьянства над феодалами. Завоевание в XIII веке Кастилией Андалусии и Арагоном Валенсии дало возможность этим государствам овладеть богатейшими источниками средств производства. В их руки попали земли, издавна являвшиеся житницей южной Испании. Ими были завоеваны испанско-мавританские города, старинные центры с высокоразвитым ремесленным производством.

Объединение отдельных областей полуострова диктовалось быстрым ростом материального производства. Экономическое развитие страны создало к концу XV века предпосылку для централизации страны. В 1469 году династический брак Изабеллы Кастильской с Фердинандом Арагонским привел к слиянию Кастилии и Арагона и тем самым к образованию единого испанского национального государства.- Его укреплению содействовало победоносное завершение Реконкисты в 1492 году, когда была взята Гранада, последний оплот мавров на полуострове. Однако даже после политического объединения страны Испания оставалась конгломератом областей, экономически между собой не связанных и подчас сильно разнящихся по своему социально-политическому строю, быту и даже языку. По словам Маркса, "в эпоху европейского Возрождения по своему быту север Испании был готским и вандальским, юг же арабским"^*.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. X, стр. 719.)

Главную услугу растущей мощи абсолютизма оказал "резкий антагонизм классов - дворянства и горожан", который помог королю Карлу I "унизить тех и других"^*. Опираясь на дворянство, Карл I (1516 - 1556) прежде всего сокрушил могущество эрмандад, а затем приступил к сокращению других привилегий городов. В ответ на это в 1520 году началось широкое восстание горожан, которое было последним выступлением испанских городов против абсолютизма. Это восстание потерпело поражение 23 апреля 1521 года при Вильяларе.

^* (Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. X, стр. 720.)

Поражение при Вильяларе сыграло огромную роль в дальнейших судьбах Испании. Отныне были уничтожены старинные испанские вольности, нарождающейся испанской буржуазии был нанесен сокрушительный удар. С этих пор испанская буржуазия стала влачить жалкое существование. В то же время крупные крестьянские восстания напугали феодалов и сплотили их вокруг королевской власти. С каждым годом абсолютизм завоевывал все новые позиции. Народ оказался бессилен: инквизиция изымала из его среды лучших людей, попы и монахи одурманивали его религиозным фанатизмом, разжигали в нем расовую ненависть.

Католическая церковь, теснейшим образом связанная с феодальной знатью и совместно с ней принимавшая участие в управлении государством, достигла вершины своего могущества после создания в 1480 году инквизиции. С этого времени испанская "церковь превратилась в самое страшное орудие абсолютизма"^*. В ее руки переходило все имущество сжигаемых ею "еретиков". Потоки золота, которые текли из Америки, шли не на развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства, а на постройку храмов и монастырей. Гранды (крупные феодалы) состязались с короной в деле обогащения обителей монашеских орденов, которые накопили значительные богатства и земельные владения. Духовное поприще предоставляло чрезвычайно большие выгоды и перспективы.

^* (Там же.)

В этом государстве, которое препятствовало всеми средствами капиталистическому развитию, труд считался зазорным. Первый параграф дворянского статута внушал презрение к полезному труду. Испанский идальго неохотно занимался земледелием; он предпочитал военное дело или жизнь в Америке.

Отличительная особенность испанского абсолютизма заключалась в том, что он не имел под собой достаточной экономической базы. При крайней слабости национальной промышленности и торговли, которую душили абсолютизм и церковь, американское золото проходило через Испанию, не задерживаясь в ней надолго. В то время, как в Англии колониальный грабеж создал основу крупной промышленности, в Испании он служил только для закупки за границей тех продуктов, которые национальное хозяйство не было в состоянии производить. Все промышленное производство Испании находилось в руках иностранцев.

В этих условиях испанское государство уже во второй половине XVI века стало клониться к упадку. Причины, приведшие к этому, указаны Марксом: "XVI век был эпохой образования великих монархий, которые повсюду воздвигались на развалинах враждовавших между собой феодальных классов: аристократии и городов. Но при этом в других крупных государствах Европы абсолютная монархия выступает в качестве цивилизующего центра, в качестве основоположника национального единства... Напротив, в Испании аристократия приходила в упадок, не потеряв своих самых вредных привилегий, а города утратили свою средневековую мощь, не получив современного значения"^*.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. X, стр. 721.)

Хотя объединение страны и последовавшие за ним "великие открытия" создали предпосылки для мощного экономического развития, политика абсолютизма была направлена на поддержание паразитических сословий - аристократии и духовенства, - в руках которых оказались важнейшие производительные силы страны. Феодальная аристократия была владелицей всех земель; она богатела в колониальных походах, найдя дополнительные источники дохода в виде драгоценных металлов в новооткрытых землях, и потому не была заинтересована в развитии капиталистического хозяйства, которое отразилось бы отрицательно на ее привилегиях.

Католической церкви принадлежали огромные неотчуждаемые земли, которые она эксплуатировала на феодальных началах. Естественно, что она тоже опасалась губительной для нее капиталистической системы производства.

В силу указанных причин Испания не могла завоевать себе место на европейских рынках. Обладая ценным сырьем, она не создала своей суконной промышленности. Этому препятствовал могущественный союз феодалов-овцеводов (так называемая Места), созданный еще в XIII веке. Места препятствовала развитию отечественной текстильной промышленности, так как была заинтересована в экспорте шерсти. Сокрушительные удары промышленности и сельскому хозяйству нанесли жестокие преследования испанским правительством евреев (в конце XV века) и морисков (крещеных потомков мавров), занятых торгово-промышленной деятельностью. Даже в XVI веке города продолжали сохранять средневековый уклад, а в деревне над крестьянством попрежнему тяготел феодальный гнет, хотя формально крепостничество уже давно перестало существовать.

Политика испанского абсолютизма тяжело отражалась не только на судьбах крестьян и ремесленников, но и на положении мелкопоместного дворянства, идальгии. Во времена Реконкисты многочисленное рыцарство было занято военным делом, которое являлось его основной профессией. По окончании Реконкисты оно нашло себе применение частично в колониальных походах, частично в военных экспедициях Карла I. Но добыча серебра и золота обогащала только верхушку дворянства и ничего не давала рядовым идальго. Мелкое дворянство в своем экономическом бытии мало отличалось от крестьян и ремесленников. Однако презрение к труду, сознание сословного превосходства толкало его в объятия аристократии и не давало "унизиться" до простонародья. Противоречивое положение идальгии получило воплощение в карикатурном типе нищего и голодного, но непомерно спесивого дворянина, который появляется уже во второй половине XVI века в плутовской повести "Ласарильо с берегов Тормеса".

Наряду с губительной политикой абсолютистского правительства в области хозяйства огромным тормозом в развитии страны являлась католическая церковь. Весь ход Реконкисты, которую церковь объясняла верующим как борьбу христиан с "неверными", давал ей возможность внушать массам, что исторические судьбы испанского народа теснейшим образом связаны с церковью. Эта идея легла в основу внутренней и внешней политики испанских королей, начиная от Фердинанда и Изабеллы. Инквизиция вторгалась в торговлю, морское дело, искусство; никто не мог уйти из-под ее власти. Влияние церкви было господствующим в области обучения и воспитания: университеты находились под неусыпным контролем доминиканских монахов.

Для Карла I, избранного в 1519 году германским императором Карлом V, Испания была только одной из стран, входивших в состав обширной Габсбургской империи, но страной наиболее богатой благодаря золоту, притекавшему из ее заморских владений. Все его царствование было заполнено беспрерывными воинами с турками и с "отпавшими" от католицизма странами. Церковь поощряла военные походы Карла V, расценивая их как продолжение войн "за веру", которые велись в это время.

Филипп II (1556 - 1598) продолжал политику своего предшественника, но в таких условиях, когда основы народного хозяйства были уже окончательно подорваны. Он превратил Испанию в форпост католической реакции в Западной Европе; его помощью пользовались австрийские Габсбурги в борьбе с протестантами. Испанские инквизиторы и солдаты действовали огнем и мечом в "еретических" Нидерландах. Филипп оказывал помощь французским католикам во время религиозных войн XVI века. Английская королева Мария Кровавая опиралась на Филиппа II, ведя борьбу с протестантами в Англии. Государство находилось в состоянии банкротства; покрыть огромный дефицит невозможно было ни доходами от американских рудников, ни за счет все большего увеличения налогов, обременявших вконец разоренное население. Насильственное выколачивание средств, проводимое в Нидерландах под видом истребления "ереси", вызвало там восстание, с которым был бессилен справиться даже кровавый герцог Альба. В Испании промышленность находилась в руках иностранцев, не заинтересованных в развитии народного хозяйства; иностранцы (фламандцы и генуэзцы) держали в своих руках также и испанскую торговлю.

Со времени воцарения Филиппа III (1598 - 1621) испанские короли перестали сами заниматься управлением государством. Филипп III передал всю власть сначала герцогу Лерма, а затем герцогу Уседа. С этих пор началась власть временщиков, спекулировавших доходными должностями и пускавших в ход для своего обогащения кражи, хищения, обман. Сам король интересовался только турнирами, религиозными процессиями и боями быков. Расходы на содержание расточительного двора все увеличивались, вопреки требованиям кортесов соблюдать экономию.

Испания глухо волновалась. Хотя выражение общественного мнения было крайне затруднено, насмешки над фаворитом и его приближенными быстро передавались из уст в уста.

В большем количестве появляются трактаты, в которых за абстрактной схоластической формой ощущается чувство тревоги за судьбу страны, управляемой "дурными советниками" (временщиками).

Огромный опыт борьбы, накопленный испанским народом в боях с арабскими захватчиками и с местными феодалами, неистребимый дух вольнолюбия, окрепший в этой борьбе, вдохновляют народ и в эту мрачную эпоху его истории. Беспримерному гнету абсолютизма он противопоставлял свою упорную волю к свободе и независимости, церковному мракобесию - порывы к светлой и радостной жизни. Память о добытых в эпоху Реконкисты вольностях продолжала жить в испанском народе. На протяжении XVI, XVII, даже XVIII веков отдельные области продолжают борьбу за эти вольности. Это обстоятельство оказало решающее влияние на весь ход исторического развития испанского народа и наложило сильный отпечаток на его культуру. Энгельс указал в письме к П. Эрнсту на особенность кастильского крестьянства, успевшего освободиться от крепостной зависимости раньше, чем крестьяне других европейских стран. "Норвежский крестьянин никогда не был крепостным, и это дает всему развитию, подобно тому, как и в Кастилии, совсем другой фон"^*. Потому так жизненны и правдивы образы вольнолюбивых испанцев в испанской литературе и театре - от национального героя Сида (XII в.). до крестьянина Педро Креспо из "Саламейского алькальда" Кальдерона (XVII в.).

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVIII, стр. 221.)

Испанский эпос реалистичнее, чем французский; в нем отсутствует элемент чудесного, слабее выражены рыцарские мотивы, принцип чести имеет не феодальный, а народный, демократический характер. Раннее появление в испанской литературе политической и антиклерикальной сатиры (XIV - XV вв.), широкое развитие народно-песенного творчества (так называемых романсов) с его реализмом и вольнолюбием убедительно показывают, что демократические и реалистические тенденции, получившие полный стимул к своему развитию в период Реконкисты, оказались органическими элементами культуры испанского народа, и их не в силах были вытравить из его сознания ни враждебная народу политика испанского абсолютизма, ни террор католической церкви.

Особая роль выпадает в Испании на долю театра, единственного места, где могли собираться люди из разных слоев общества, в первую очередь принадлежавшие к плебейским элементам или мелкому дворянству. Пора наивысшего расцвета испанского театра отмечена гением Лопе де Вега и наиболее выдающихся его последователей.

Если абсолютизм и церковь вытравляли из народа дух самостоятельности и веры в свои силы, то театр поддерживал его героические традиции, свободолюбивый и патриотический дух народных масс. Испанский театр выступал в защиту человека и его достоинства, ополчался против тирании, сословных предрассудков, "домостроевской" морали, против неравенства мужчин и женщин, внушал человеку веру в возможность счастья, укреплял дух бодрости и жизнерадостности. Театр говорил языком близким и понятным народу. И если в творчестве отдельных драматургов нашли отражение феодально-католические воззрения, то это все же не изменило общего хода развития драматургии, которая в своих лучших образцах была носительницей демократических традиций, прогрессивных, гуманистических идей.

История испанского театра XVI - XVII веков может быть разбита на три периода. Первый период охватывает время от завершения войн Реконкисты (1492) до смерти Карла V (1556). Этот период в истории испанского театра ознаменован возрождением светского театра, подвергавшегося во время войн с маврами беспрерывным преследованиям церкви и, по существу, лишенного благоприятных условий для своего существования и развития.

Второй период охватывает царствования Филиппа II и Филиппа III, то есть время от 1556 до 1621 года. В экономической и политической областях это было время начинающегося упадка Испании, когда стали заметны "все позорные симптомы медленного разложения, напоминающие худшие времена Турецкой империи"^*. Однако в этот же период с особой силой проявляется энергия народа, дух которого не сломили ни восьмивековое владычество мавров, ни абсолютистская власть. Это было время становления и расцвета национального театра - от первого профессионального актера и драматурга Лопе де Руэда до великого Лопе де Вега.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. X, стр. 721.)

Третий период развития испанского театра начинается с 1621 года (вступление на престол Филиппа IV) и тянется до конца столетия. Время это в области экономической и политической жизни страны отмечено катастрофическим хозяйственным упадком и полным бессилием королевской власти остановить этот процесс. В области искусства театра этот период связан с отходом от гуманистических ренессансных традиций. Ведущее место занимает драматургия Кальдерона, его учеников и подражателей. Творчество этих драматургов при наличии в нем некоторых черт классической испанской драмы в основных, главных своих чертах носит антиренессансныи, антигуманистический характер.