З

Зритель

Главный партнер

Старый доктор рассказал мне однажды, как он ходит в театр.

Еще с утра, на работе, он с радостью думает о том, что вечером предстоит праздник. Настроение все больше поднимается. А в конце дня, надев лучший костюм, доктор идет в театр загодя и приходит одним из первых. Снимает пальто, пока еще в гардеробе нет очереди и толчеи, неторопливо поднимается в фойе, рассматривает макеты спектаклей, афиши, фотографии.

Рис. 31. Дети рисуют театр (к спектаклю 'Наш Чуковский')

Прогулка по театру в ожидании первого звонка помогает ему настроиться на восприятие спектакля, войти в его атмосферу, окончательно отбросить повседневные дела и заботы, приготовиться к встрече с искусством.

Кто-то может сказать: "Все это смешно и старомодно! У человека обычно нет времени на такую "раскачку", он бежит, чтобы не опоздать, нетерпеливо хлопает, чтобы скорее начинали. Размеренное поведение, какое так нравится автору у старого доктора, бывает только у стариков!"

Рис. 32. И это детский рисунок (к спектаклю 'Наш цирк')

Это не совсем верно. И вовсе не возраст определяет позицию зрителя. "Раскачка" создавала доктору праздничное настроение! Ему казалось преступлением против самого себя воспринимать театр "в рабочем порядке", как "мероприятие", лишать себя праздника. И тут многое, действительно, зависит от нас самих.

Вместе с тем настроение и подготовленность зрителя важны не только ему самому. Они важны и театру. Потому что зритель - не пассивный наблюдатель "с совещательным голосом", а главный партнер сценического искусства, актера. Это важное открытие сделал еще в начале прошлого века Пушкин. Он первым понял и впервые высказал эту мысль: непременным участником спектакля становится и всегда должен становиться зритель! В статье "Мои замечания об русском театре" Пушкин писал: "Публика образует драматические таланты..."

Этот непреложный закон театра еще в юности ощутил Станиславский. Вот как он рассказывал о своем знакомстве с Московским Малым театром:

"Я готовился к каждому спектаклю Малого театра. Для этого составился небольшой кружок молодых людей, которые все вместе читали пьесу, поставленную на репертуар театра, изучали литературу о ней, критику на нее, сами устанавливали свои взгляды на произведение; потом всем кружком мы шли смотреть спектакль, а после него, в ряде новых бесед, поверяли друг другу свои впечатления... При этом очень часто обнаруживалось наше невежество по разным вопросам искусства и науки. Его мы старались исправлять..."

Кто-нибудь опять возразит: все это - далекие примеры из жизни людей в прошлом, сто лет назад, когда жизнь текла более размеренно, менее торопливо! Тогда я расскажу вам подлинный случай взаимодействия сцены и зрительного зала, произошедший в наши дни.

В одном из наших театров для детей шел спектакль "Хижина дяди Тома". Зал напряженно следил за драматическими событиями на сцене, за поединком между добром и злом. И вот началась сцена аукциона. Продавали негров. Детей разлучали с матерями. Звенели кандалы. Толстый наглый плантатор полез негру в рот - пересчитать, как у лошади, зубы. А ну, кто даст больше долларов за дядю Тома?

И вдруг случилось непредвиденное.

Вот как рассказал об этом случае С. В. Михалков:

..."Кто купит негра? Кто богат?" - 
Плантатор набивает цену... 
И гневно зрители глядят 
Из темноты на эту сцену. 
"Кто больше?.. Раз!.. 
Кто больше?.. Два!.." 
И вдруг из зрительного зала, 
Шепча какие-то слова, 
На сцену девочка вбежала. 
Все расступились перед ней, 
Чуть не упал торгаш со стула, 
Когда девчушка пять рублей 
Ему, волнуясь, протянула. 
Она молчала и ждала, 
И это та была минута, 
Когда в порыве против зла 
Добро сильнее, чем валюта! 
И воцарилась тишина, 
Согретая дыханьем зала, 
И вся Советская страна 
За этой девочкой стояла.

Этот подлинный случай трогает нас не меньше, чем мог бы растрогать сам спектакль.

Конечно, в тот вечер произошло необыкновенно сильное воздействие искусства на юную зрительницу и она стала партнером артистов в самом прямом смысле слова. Обычно, сидя в креслах партера, мы не выскакиваем на сцену, чтобы самим вмешаться в действие. Мы аплодируем, смеемся, плачем, настороженно молчим - сопереживаем. Это тоже - наша реакция. И она понятна артистам.

Да, сегодня участие зрителя в судьбе постановки кажется нам естественным.

К сожалению, не всегда и не все зрители оказывались достойными партнерами актеров.

Вот что рассказал в своих воспоминаниях Николай Иванович Собольщиков-Самарин, актер, режиссер, педагог; в дореволюционные годы он работал в нижегородском театре. На одной из вечерних репетиций, когда пустой зрительный зал тонул во мраке, актеры с тревогой услышали, что кто-то приближается к сцене, стуча при этом молотом по деревянному полу. На вопрос: "Кто там?" - никакого ответа. Артистка на сцене в испуге закричала: "Что там?.. Вы слышите?.."

Собольщиков-Самарин повернул щиток настольной лампы назад - и невольно отпрянул: над его стулом показалась лошадиная морда!

Всадником, поднявшимся верхом на второй этаж нижегородского театра и въехавшим в партер, оказался заезжий помещик. Изнывая от скуки и вздумав развлечься, он гаркнул во все горло: "Бросайте всю вашу театральную муру и айда в ресторан!.."

Разумеется, не такие театральные курьезы определяют значение зрителя в сценическом искусстве. "Именно он, зрительный зал, решает судьбу актера, режиссера, драматурга, - писал в свое время Евгений Львович Шварц. - Он, зрительный зал, судит без слов, а вместе с тем ты сразу понимаешь его. Что может быть красноречивее глубокого его молчания, когда он захвачен происходящим на сцене! И обиднее всяких ругательных отзывов тот кашель, что нападает на зрительный зал, когда он охладевает к тому, что делается на сцене..."

Представьте себе: актеров изо дня в день заставляют не только репетировать, но и играть спектакли... перед пустым залом. Думаю, что в конце концов они не выдержат и разбегутся. Почему? Да потому, что пустой зал, пустые театральные кресла не способны выполнить роль необходимого артистам партнера.

Не просто быть настоящим, внимательным зрителем. Для этого недостаточно купить билет и во все глаза смотреть на сцену. Надо учиться глубоко вникать в то, что видишь и слышишь.

У одной русской дореволюционной писательницы есть юмористический рассказ. В один и тот же вечер должны были состояться два выступления: в одном месте - лекция известного академика, в другом - встреча со знаменитым клоуном.

Рис. 33. Герой Социалистического Труда, народный артист СССР К. Ю. Лавров у рабочих Ижорского завода

Но организаторы выступлений все перепутали. Академика привезли к любителям цирка, туда, где ждали клоуна. А клоуна - к тем, кто готовился услышать научную лекцию.

Что произошло дальше? Как ни старался клоун рассмешить аудиторию - никто даже не улыбнулся, а не которые даже что-то конспектировали. Зато на лекции академика слушатели покатывались со смеху, и бедный ученый никак не мог взять в толк, что же смешного в его теоретических расчетах.

А произошло все это потому, что слушатели в обоих случаях не дали себе труда вдуматься, вслушаться, вникнуть и оценить происходящее.

Такой зритель неинтересен театру. И мне бы хотелось, чтобы вы постарались овладеть этим трудным искусством - чувствовать и нелегкой обязанностью думать.