02.02.2011

Эпатаж на сцене театра

Современный театральный язык зачастую шокирует и обескураживает публику. Гробы на сцене, лужи крови и матерящиеся актеры — далеко не полный перечень того, что заставляет нас содрогнуться. Страдает не только зритель, но и вечная классика: знакомые со школьной скамьи пьесы в исполнении любителей эпатажа могут превратиться в полный абсурд.

В условиях отсутствия цензуры и попытке заполучить зрителя любым путем театральные режиссеры готовы на все. Так, известный режиссер Кирилл Серебренников представил в прошлом году в Москве свое прочтение гоголевских "Мертвых душ". Действие пьесы разворачивается в деревянном ящике, точнее — в гробу, а начинается все с того, что трое мужиков пьют родную 40-градусную, закусывая ее… кусочками покрышек. Все персонажи на сцене говорят по-латышски, поскольку спектакль Серебренников поставил в Латвии. На "родине" постановка пользуется большим успехом, а латышские критики даже выдвинули его в пяти номинациях на главную театральную премию Латвии.

Дальше — больше. Режиссер Владимир Епифанцев поставил спектакль под названием "Макбет. The Bloody Pit of Horror", причем сам же исполнил роль Макбета — вурдалака и садиста. Его постоянно то одевали, то раздевали ведьмы в длинных блондинистых париках с оголенной грудью. Роковая шатенка леди Макбет тоже чуть что обнажается и принимает зазывные позы. Специально для спектакля припасали в канистрах более 10 литров "крови" — свекольного сока.

Спектакль "Чапаев и Пустота" по одноименному роману Виктора Пелевина вот уже несколько лет идет в театрах нашей страны, однако споры о нем все не утихают. Самый знаменитый советский фильм превратился у автора книги, а затем и у постановщиков в полный абсурд, не имеющий никакого отношения к картине Фурманова. Чапаев ищет истину под наставничеством своего ординарца, поэта и кокаиниста Петра Пустоты. Это не мешает Петру параллельно находиться в другом мире — психбольнице и встречаться с Шварценеггером, просто Марией и другими занимательными персонажами. Действие разворачивается на большой железной кровати, расположенной посреди сцены. Она и олицетворяет собой и Гражданскую войну, и психушку, и Великую Пустоту, куда в конце концов отправляются герои.

В Московском театре "Школа современной пьесы" можно увидеть спектакль "Психо. Москва" режиссера Андрия Жолдака, известного провокационными, а подчас и шокирующими работами. Трагический сюжет мифа о Медее перенесен в бытовые и социальные реалии сегодняшней Москвы. Зритель видит не только то, что происходит на сцене, но и непрерывно меняющиеся картинки на киноэкране. Это и крупные планы, которые в режиме реального времени прямо на сцене снимают два оператора, и некие записанные на пленку события, а также цитаты из фильмов Квентина Тарантино и Альфреда Хичкока. Одним словом, сделано все, чтобы произвести впечатление на зрителей.

На этом фоне спектакль "(Самый) Легкий способ бросить курить", поставленный в Петербурге московским драматургом Михаилом Дурненковым, выглядит не таким шокирующим и бессмысленным. Главный герой Константин однажды решается бросить курить, его жизнь кардинально меняется: он увольняется с работы, разыскивает любовь своей юности и превращает квартиру в приют для бомжей. В финале Костя оказывается замешанным в двух убийствах. Спектакль, который можно увидеть в Театре на Литейном, станет попыткой театра найти свой сценический язык для воплощения на сцене "новейшей" драматургии.

Довольно странные постановки можно было увидеть и в советские времена. Например, в далеком 1957 году публике была представлена опера Тихона Хренникова "Мать". Композитор щедро снабдил произведение интонациями и ритмами "Марсельезы", "Варшавянки", "Смело, товарищи, в ногу". И хотя вокруг премьеры была поднята шумиха, опера с треском провалилась. Пение хора "Мать твою, мать твою, мать твою,

— Мать твою арестова — а — али" шокировало зрителей, и они покидали театр, не дожидаясь конца. Отношение к опере Хренникова выражено в эпиграмме, появившейся вскоре премьеры: "И тема-то не новая, и оперы-то нет, и музыка хреновая, и матерный сюжет".

Еще через три года, в 1960-м, широкой публике была представлена опера "Повесть о настоящем человеке" Сергея Прокофьева по одноименной повести Бориса Полевого, основанной на подлинных фактах биографии летчика Алексея Маресьева. Очевидцы по сей день цитируют шедевральные фразы, начиная с хорового пения врачей: "Отрежем, отрежем Маресьеву ноги!", заканчивая сольной партией героя: "Не надо, не надо, я буду летать!". А фраза "Резать — и никаких разговоров" впоследствии стала театральным анекдотом.

Евгения Румянцева

Источники:

1. ПРАВДА.Ру