15.09.2014

В театре «Московская оперетта» поставили мюзикл «Джейн Эйр»

В театре «Московская оперетта» поставили мюзикл «Джейн Эйр» — музыку на стихи Карена Кавалерьяна сочинил композитор Ким Брейтбурт.

Гигантские витражные окна на заднике, от них к центру сцены – и зрителям – идет девочка с чемоданчиком в руке. Это маленькая Джейн Эйр: она сообщает своей маме (которая, как известно, на небесах), что тетя, на попечении которой она осталась, отправляет ее в приют. Через несколько минут подросшая Джейн (Анна Подсвирова) из приюта уже выпускается: школьные годы чудесные публике не показывают.

Занятно, что эти годы, судя по всему, и в самом деле были чудесными. Холод, голод и мрак ранне-викторианского приюта из романа Шарлотты Бронте, над первыми страницами которого девочки всего мира уже почти два века проливают слезы, превратились в уют вполне приличной школы. Бодрые и румяные пансионерки готовятся к выпускному, грустно поет хор («Как-то незаметно пролетели / Золотые школьные деньки / Даже оглянуться не успели / Мы уже выпускники»), есть и всеми любимый учитель (Александр Маркелов). Добродушную картинку празднества портит только явление драгоценной тети (Елена Сошникова) со злобными дочерями (Вита Пестова и Марина Торхова) – только тут Джейн Эйр узнает, что ей отныне надо полагаться только на саму себя.

Для мюзикла естественно смягчать истории, не «грузить» зрителя – хоть в нашей классике («Норд-ост»), хоть в классике европейской («Отверженные») при переделке романов в либретто исчезают самые мрачные эпизоды.

Но вот что важно: в «Джейн Эйр», что сочинили композитор Ким Брейтбург и песенный поэт Карен Кавалерьян, меняются не просто краски – меняется масштаб противостояния. В начале книги героине надо выживать несмотря на то, что весь мир против нее: ему просто все равно, будет ли жива эта голодная девочка. В мюзикле зло персонифицировано – вот вам, пожалуйста, шумная и вульгарная тетушка Рид и ее дочки, а так все вокруг отлично.

Дом мистера Рочестера (Игорь Балалаев вполне похож на английского аристократа), куда прибывает героиня в следующей сцене, также дружелюбен, уютен и даже весел. Эпизоды мюзикла разделены проекциями рисунков Джейн Эйр, и это придумано отлично: сначала появляется «набросок», затем линии заполняются «красками» — и вот уже перед нами новое место действия; очень правильная отсылка ко времени, где каждая приличная девушка не снимала достопримечательности на айфон, а зарисовывала их.

Славно танцуют слуги, дворецкий и экономка образуют внятный и обаятельный дуэт, а объявившийся наконец мистер Рочестер и не пытается троллить бедную девушку, как он делал это в романе, а сразу обращается с ней дружелюбно и нежно. Сюжетное напряжение отсутствует; зрительный зал с удовольствием рассматривает хозяина замка и с несколько меньшим удовольствием слушает его (у Балалаева в премьерный вечер были явные проблемы с голосом). Джейн Эйр же убедительно влюбляется в него с первого взгляда. Идиллию нарушает сценка, когда слово получает воспитанница мистера Рочестера Адель (Мария Тарубарова): «французская песенка», выданная ей, так вульгарна, что в викторианские времена прислуга попадала бы в обморок, услышав этакое из уст юной леди.

В «Джейн Эйр» от «Московской оперетты» вообще проблемы с понятиями развязности и непристойности.

Понятно, что тетушка Рид была малоприятной особой и ее дочки «зажигали» не по-детски. Но в мюзикле этой компании (в сюжете сокращено количество персонажей, поэтому невестами мистера Рочестера стремятся стать дочки миссис Рид) выданы фразы, которые апеллируют не к викторианскому сюжету, а к эстрадным хохмам («зять-лопух мне очень подойдет»).

А уж танцуют две дочки так намеренно-грубо, что начинают казаться гостями из шоу трансвеститов.

При этом тексты в основном милы, обаятельны и, хотя в них нет великих поэтических откровений, вполне пригодны для мюзикла (по ритму автор, совершенно очевидно, вдохновлялся «Гусарской балладой»); мелодии работают, и в партитуре есть симпатичные стилизации («английская» «готическая» баллада Мэйсона, брата сумасшедшей жены Рочестера); актеры работают от души. Ну что поделать, если наши люди (постановщик Алина Чевик) могут представить себе love story, а вот убедительно воспроизвести ситуацию «мне в Париж по делу срочно» до сих пор не могут. Ну так ведь и не для Лондона ставили.

Анна Гордеева

Источники:

1. gazeta.ru