15 января. Лебедев Евгений Алексеевич, советский актер - 70 лет со дня рождения (1917)

Свой творческий путь Лебедев начинал в Тбилиси, куда он приехал в 1940 г. после окончания студии Московского Камерного театра и где вступил в труппу Русского тюза. В 1949 г. на сцене Театра им. Ленинского комсомола состоялся ленинградский дебют артиста. А с 1956 г. он навсегда связал судьбу с Большим драматическим театром им. М. Горького. И сегодня уже невозможно представить себе прославленный БДТ без народного артиста СССР, лауреата Ленинской и Государственных премий СССР и РСФСР Е. Лебедева, создавшего на подмостках этого театра столь неповторимые и на редкость яркие по впечатляющей силе образы.

Монахов и Двоеточие ("Варвары" и "Дачники" Горького), Рогожин в инсценировке "Идиота" Достоевского, Загорецкий ("Горе от ума" Грибоедова), шекспировский Фальстаф ("Генрих IV"), профессор Серебряков ("Дядя Ваня" Чехова), Крутицкий ("На всякого мудреца довольно простоты" Островского)- вот далеко не исчерпывающий список лучших работ артиста. Сюда нужно добавить и боцмана Кобзу ("Гибель эскадры" Корнейчуки), и Ухова ("Моя старшая сестра" Володина), и деда Щукаря ("Поднятая целина" по Шолохову). А его Артуро Уи ("Карьера Артуро Уи" Брехта), Бессеменов ("Мещане" Горького) и Холстомер ("История лошади" по Л. Толстому) стали поистине уникальными явлениями советского сценического искусства.

Е. А. Лебедев о роли Бессеменова ("Мещане" М. Горького)

...Всем говорю, всем - и Петру, и Татьяне, и зрителю, и всем, кто против меня, Бессеменова. Тихо, с большой обидой обращаюсь. И не обида, не злость во мне говорят, а моя правда - моя прожитая жизнь... Призываю всех обратить свои чувства ко мне... и понять меня, отца! - "Я не хочу никого обижать... Я сам обижен вами, горько обижен!.. Я вам - как чужой..."

В эти слова я вкладываю и мою собственную жизнь, в ней есть что вложить в слова Бессеменова.

В слова, данные Бессеменову Максимом Горьким, теперь я, актер, вкладываю и мое личное. Мне хочется предостеречь, чтобы люди оставались людьми, не теряли облик человеческий и не становились жестокими и черствыми, такими, каких я знал в трудные годы моей жизни.

Мой герой обыватель, бюргер, олицетворение мещанства. И несмотря ни на что, я говорю и доказываю всем его противникам, что он - человек. Вместе с Горьким доказываю, что он - человек. Какой бы он ни был, но человек! Я его сейчас, здесь не имею права обвинять, я в этот момент не прокурор его, он не виноват! Он не успевает за историей, и он ее не делает, не создает... Но Василий Васильевич Бессеменов тоже труженик, тоже часть народа, он жертва той формы отношений между людьми, которую установили до него и представляют сильные мира сего. Без них Бессеменов не может существовать. Других законов он не знал и не мог знать. Он влился, сросся с формой, выработанной до него многими поколениями. Он всю жизнь чувствовал себя рабом привычек и не замечал их. Он требует к себе уважения по праву главы семьи, и не только как отец, муж, а как человек, проживший жизнь в той нашей расейской жизни, где каждый был друг другу зверь, каждый старался сожрать другого и за его счет обогатиться, всплыть на поверхность общества. В водовороте такой жизни быстро можно утонуть. Кроме умения плавать нужны сила, выдержка, ловкость и лошадиная трудоспособность. Нужно иметь сильные руки, а еще лучше - чью-то сильную руку, чтобы вытащила тебя, не дала тебе упасть, разбиться. У Бессеменова нет чужой руки, и за спиной его никто не стоит.

Е. Лебедев - Крутицкий. 'На всякого мудреца довольно простоты'

Один! Один был... один и остается... Один против всех... Всю жизнь выбивался, чтобы "выйти в люди", и теперь, выбившись, через нужду, через труд, через годы завоевания права называться старшиной или мастером цеха - что совсем не смешно в понимании Василия Васильевича,- он остается ни с чем!

Из кн.: Лебедев Е. Мой Бессеменов. М., 1973.

В актерской судьбе Евгения Лебедева были и неудачи, и огорчения, и наверняка свои досады и обиды. Но в общем это удивительно счастливая судьба. Счастье в том, что тот сильный острый дар, который отпущен ему природой, Евгений Лебедев сумел осуществить полно и вовремя. Это ведь тоже свойство таланта. Он играет много, упоенно, разно. Однако среди множества сыгранных им ролей в кино, на телевидении и в театре есть вершинные, определяющие, те, которыми мерите я его талант, его возможности. И даже для меня, отнюдь не завзятого театрала, никак не специалиста по театру, а самого рядового зрителя, образ Евгения Лебедева складывался из нескольких ролей.

Помню, каким ошеломлением был он для меня в спектакле "Карьера Артуро Уи" Б. Брехта. И сейчас, спустя много лет, не могу забыть страха и ненависти, которые я испытывал, слушая истерические выкрики Артуро Уи. В нем соединялись одновременно и трусость, и невежество, и хитрость, и коварство, и отчаянность. Передо мною как бы переливалась всеми оттенками порожденная фашизмом, но именно человеческая натура. Евгений Лебедев сумел наполнить плотью фигуру сатирическую, условную, и помню, сколько раздумий вызвала его игра.

Таким же событием и открытием был Лебедев в горьковских "Мещанах". Думается, что Евгений Лебедев вполне соответствовал поразительному замыслу Г. Товстоногова. Произошло еще одно совпадение, и не только совпадение. В Бессеменове Лебедева поразило еще чисто личное, свое, что вложил актер в эту роль, причем такое личное, такое собственное, что казалось - так можно сыграть однажды, лишь одну-единственную роль в жизни.

Наверное, в истории театра есть немало великих актеров одной роли, двух ролей. У Евгения Лебедева таких ролей несколько. Это редкое свойство таланта. Вот и заглавная роль в "Холстомере" волнует душу на глубинах, казалось, до этого недоступных. Возможности всякого искусства ограничены. Работа Евгения Лебедева в "Холстомере", как, впрочем, и весь спектакль, расширила эти возможности. И расширила, мне думается, принципиально, показав, на что способен настоящий талант.

...Я радуюсь, встречая Евгения Алексеевича на сцене, и радуюсь не меньше, встречаясь с ним вне театра. Общение с ним - удовольствие. Он талантлив разнообразно, он пишет, он мастерит, лепит, вырезает из дерева, он любит ремесло, любит работать. До чего привлекательна его всеобъемлющая жадность, нетерпимость, азартность! Мне нравится и то, что у него есть неудачи, что он неровен в творчестве. Какие-то роли в кино не удаются, какие-то замыслы срываются. В конце концов это тоже верный показатель большого таланта. Все и всегда получается лишь у ремесленников.

В Евгении Лебедеве пленяет народность его дарования, иногда стихийность, соединенная с высокой культурой, с любознательностью постоянно думающего, зорко наблюдающего жизнь художника.

Он щедр, порой расточителен от переполняющих его сил и возможностей.

Из ст.: Гранин Д. Евгений Лебедев.- Театр, 1977, № 1. Лит.: Рабинянц Н. Евгений Лебедев. Л., 1969; Беньяш Р. Без грима и в гриме. Л., 1971; Мессер Р. Народный артист СССР Евгений Лебедев. Л., 1972; Злотникова Т. Евгений Лебедев. - Театр, 1975, №6; Товстоногов Г. Зеркало сцены. Кн. 2. Л., 1984.