Общая характеристика творчества Шекспира

Шекспир был одним из тех титанов эпохи Возрождения, о которых писал Энгельс, давший известную характеристику людей этого времени. Часто таких людей выдвигала демократическая среда. Сыновья крестьян, ремесленников, горожан, освободившиеся от средневековых сословных ограничений, устремлялись в разные области деятельности, строя новую культуру. Одним из таких людей был и Шекспир, величайший гений той эпохи.

Маркс считал творчество Шекспира одной из вершин мирового искусства. Высоко ценил реализм Шекспира и Энгельс, писавший о "шекспировской живости и действенности"^*. Белинский отмечал жизненную правдивость произведений Шекспира: "Обладая даром творчества в высшей степени и одаренный миро-объемлющим умом, он в то же время обладает и этой объективностью гения, которая сделала его драматургом по преимуществу и которая состоит в этой способности понимать предметы так, как они есть, отдельно от своей личности, переселяться в них и жить их жизнью"^**.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXV, стр. 258.)

^** (В. Белинский, Собр. соч. в трех томах, т. I, ГИХЛ, 1948, стр. 303.)

Русский критик указывал на глубокое социальное и идейное значение произведений Шекспира: "Что Шекспир - величайший творческий гений, поэт по преимуществу, в этом нет никакого сомнения; но те плохо понимают его, кто из-за его поэзии не видит богатого содержания, неистощимого рудника уроков и фактов для психолога, философа, историка, государственного человека и т. д. Шекспир все передает через поэзию, но передаваемое им далеко от того, чтобы принадлежать одной поэзии"^*.

^* (Там же, т. III, стр. 796.)

В своих произведениях Шекспир дал глубокое и многостороннее изображение своего времени. Его драматургия явилась наиболее полным художественным отражением общественной жизни эпохи Возрождения. Взгляд Шекспира проникал в самую сущность социальных отношений. С чуткостью подлинного гения он улавливал биение пульса своего времени, замечал то, чего другие до него еще не видели, обнаруживал противоречия в самом зародыше тех или иных фактов социальной жизни.

Шекспир обладал изумительным умением воплощать жизненные явления в типичные образы. Люди, которых он изображал, положения, в которых оказывались его герои, содержали в себе ту высшую степень художественного обобщения, когда человек предстает во весь рост, в многосторонних проявлениях своей натуры, выражая то общее, что свойственно данному типу, и обладая вместе с тем неповторимой индивидуальностью.

Живя на самой заре капиталистического общества, Шекспир отразил в своих произведениях те противоречия этого общества, которые в его время только намечались и развернулись во всей силе лишь впоследствии. Он видел не только прошлое и современность, но пророческим взором проникал в будущее.

В буржуазной критике распространено мнение об объективности Шекспира, которая понимается как незаинтересованность автора, одинаково терпимо относящегося ко всему. На самом деле подход Шекспира к жизненным вопросам и явлениям не имел ничего общего с подобным объективизмом. Еще Белинский, говоря об объективности Шекспира, справедливо указывал, что "эта объективность совсем не есть бесстрастие: бесстрастие разрушает поэзию, а Шекспир великий поэт. Он только не жертвует действительностию своим любимым идеям, но его грустный, иногда болезненный взгляд на жизнь доказывает, что он дорогою ценою искупил истину своих изображений"^*.

^* (В. Белинский, Собр. соч. в трех томах, т. I, стр. 303.)

Шекспир принадлежал к лагерю передовых людей своего времени. Его искусство было не только отражением действительности, но и выражением определенного отношения к ней. Шекспир был гуманистом и своими произведениями участвовал в борьбе против феодализма и всех его порождений в общественной и духовной жизни. Как и другие передовые деятели той эпохи, борясь против феодализма, Шекспир содействовал тому историческому процессу, который увенчался утверждением буржуазного строя. Однако к Шекспиру в полной мере приложимо то, что Энгельс говорил о титанах эпохи Возрождения: "Люди, основавшие современное господство буржуазии, были всем чем угодно, но только не людьми буржуазно-ограниченными"^*. Именно это позволило Шекспиру показать не только бесчеловечность отмиравшего феодального строя, но и пороки нарождающегося нового буржуазного общества.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения в двух томах, т. II, стр. 52.)

Шекспир отвергал сословные предрассудки средневековья, делившего людей на "белую" и "черную" кость. "Кровь людей различных, если вместе смешать ее, не разнится между собой ни теплотой, ни весом, ни окраской" ("Конец - делу венец"). Он утверждал активное, созидательное отношение к жизни:

 Что человек, когда он занят только 
 Едой и сном? Животное, не больше. 
 Тот, кто создал нас с мыслью столь обширной, 
 Глядящей и вперед и вспять, вложил в нас 
 Не для того богоподобный разум, 
 Чтоб праздно плесневел он. 

("Гамлет", перевод М. Лозинского)

Шекспир отвергал религиозное мракобесие и отрицал влияние потусторонних сил на жизнь:

 Мы часто небесам приписываем то,
 Что кроме нас самих не создает никто.

("Конец - делу венец", перевод П. Вейнберга)

Осуждая в своих хрониках феодальное общество, Шекспир вместе с тем в таких произведениях, как "Венецианский купец" и "Тимон Афинский", выступил с критикой складывающихся буржуазных отношений и показал разлагающее влияние денег на отдельных людей и общество в целом.

Творчество Шекспира проникнуто любовью к человеку, верой в него. "Какое образцовое создание человек! Как благороден разумом! Как безграничен способностями! Как значителен и чудесен в образе и движениях!.. Краса мира, венец всего живого!" ("Гамлет").

Вместе с тем Шекспира глубоко возмущало извращение человеческого характера, возникавшее под влиянием собственнических отношений. Он знал и показал могущество человеческих страстей. "Человек рожден со страстями, насилье их не усмирит" ("Бесплодные усилия любви"). Для него - "Знанье - сила, поднимающая к небесам нас" ("Генрих VI", часть 2). "Цена вещам дается не названьем, а сущностью" ("Конец - делу венец"), - говорит один из его персонажей, и все творчество Шекспира проникнуто стремлением к постижению сущности человеческой природы.

Гуманизм Шекспира не следует понимать как проявление человеколюбия вообще. Это определенная система мировоззрения, выражавшая наиболее передовую для эпохи Возрождения идеологию. И если верно, что одним из величайших достижений

искусства Шекспира было глубокое раскрытие личности, то все же не она, не отдельный индивид, а общество является в глазах Шекспира той силой, которая определяет развитие жизни. В основе гигантской панорамы мира, созданной Шекспиром, был человек, связанный с обществом; мерой оценки личности являлось для него не просто развитие индивидуальных способностей, но то направление, которое человек им придавал.

В произведениях Шекспира представлены два вида противоположных отношений личности к обществу. Ричард III, Макбет, Эдмунд, Яго, Кориолан - такие характеры, для которых утверждение своей личности означает подавление жизненных прав других людей. Они носители крайнего индивидуализма, себялюбцы, эгоисты, которые не останавливаются перед самым чудовищным попранием человечности.

Этим образам противостоят Ромео, Джульетта, Брут, Гамлет, Отелло, Корделия, Тимон - герои, наделенные гуманностью, человеколюбием, идеалом которых являются гармонические взаимоотношения между людьми, основанные на любви, дружбе, согласии и уважении.

Антиобщественный человек и бесчеловечное общество - вот два врага, борьбой против которых одушевлена драматургия Шекспира. Человек, обладающий внутренней гармонией и живущий в согласии с другими, общество, открывающее равные возможности для всех и не попирающее ничьи естественные права, - таков идеал Шекспира. Идейная основа всей драматургии Шекспира - конфликт между подлинной человечностью и теми порождениями собственнического общества, которые сковывают человека, подавляют его свободу и извращают его природу.

Народность составляет самое существо искусства Шекспира. "Что развивается в трагедии? какая цель ее? Человек и народ. Судьба человеческая, судьба народная... Вот почему Шекспир велик, несмотря на неравенство, небрежность, уродливость отделки"^*. В этих словах Пушкина определено самое существо народности Шекспира.

^* (А. С. Пушкин, Собр. соч., т. VII, изд. Академии наук, М, 1951. стр. 632 - 633.)

Пьесы Шекспира были посвящены темам и вопросам, глубоко волновавшим народ. Современники высоко ценили и отмечали это качество Шекспира. Уже в 1604 году писатель Антони Склокер отмечал, что искусство Шекспира "трогает сердце простонародной стихии". Бен Джонсон назвал Шекспира "душою века". А автор анонимного стихотворения, приложенного к первому собранию пьес Шекспира, вышедшему в 1632 году, так воспевал великого драматурга:

 Плебея сын создал, взойдя на трон,
 Мир целый, им и правит; знает он
 Пружины тайные людского рода,
 Как тронуть жалостью сердца народа,
 Как вызвать радость или гнев в душе;
 Умеет он в божественном огне
 Нас сделать заново из нас самих... 

Шекспир выразил страстную мечту народа о лучшей жизни, его негодование на несправедливость существующего строя, его жажду действия, активную любовь к жизни, непримиримость ко всем видам социального зла. Именно поэтому его пьесы находили такой горячий отклик и полюбились народу.

Искусство Шекспира является искусством высокой художественной правды о жизни. Гёте писал, что "великой основой его (т. е. Шекспира) произведений служит правда и сама жизнь; потому-то всё им написанное и кажется столь подлинным и сильным"^*. Белинский, определяя Шекспира как "поэта действительности", подчеркивал жизненную правдивость драматургии Шекспира: "В драме Шекспира нет вымысла, в обыкновенном и пошлом значении этого слова; каждая драма его есть самое верное, самое точное описание события, случившегося в действительном мире, но известного только одному Шекспиру, как будто он сам присутствовал при его развитии и ходе. Ни одно лицо его драмы не скажет ни одного слова, которого бы оно не должно было сказать, то есть которое не выходило бы из его характера, из всей полноты его природы"^**.

^* (Гёте, Собр. соч., т. X, М.. 1937, стр. 585.)

^** (В. Г. Белинский, Поли. собр. соч., под ред. С. Венгерова, т. III, стр. 351.)

Важнейшим вкладом Шекспира в художественную сокровищницу человечества было искусство, с каким он изображал характеры людей.

Критикуя драму Лассаля "Франц фон Зикинген", Энгельс писал: "Мне кажется, однако, что личность характеризуется не только тем, что она делает, но и тем, как она это делает; и в этом отношении идейному содержанию драмы не повредило бы, по моему мнению, если бы отдельные характеры были несколько резче разграничены и острее противопоставлены друг другу. Характеристика, как она давалась у древних авторов, в наше время уже недостаточна, и тут, по моему мнению, было бы не плохо, если бы Вы несколько больше учли значение Шекспира в истории развития драмы"^*.

^* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXV, стр. 259.)

Пушкин, высоко ценивший "вольное и широкое изображение характеров" у Шекспира, дал следующее определение метода сочетания типичного и индивидуального в образах, созданных Шекспиром: "Лица, созданные Шекспиром, не суть, как у Мольера, типы такой-то страсти, такого-то порока, но существа живые, исполненные многих страстей, многих пороков; обстоятельства развивают перед зрителем их разнообразные и многосторонние характеры. У Мольера Скупой скуп - и только; у Шекспира Шайлок скуп, сметлив, мстителен, чадолюбив, остроумен..."^*

^* (А. С. Пушкин, Собр. соч., т. VII, стр. 516.)

Образы людей у Шекспира типичны, но вместе с тем и индивидуализированы. Каждый наделен своими чертами, и невозможно спутать одного с другим. У Шекспира "каждый человек любит, ненавидит, печалится, радуется, но каждый на свой лад..."^* - писал Пушкин.

^* ("Пушкин-критик", Гослитиздат, 1950, стр. 100.)

Уделяя главное внимание раскрытию характеров центральных персонажей, Шекспир вместе с тем с достаточной полнотой и четкостью рисовал образы второстепенных действующих лиц. Как ни мала подчас та или иная роль в пьесе Шекспира, каждый его образ конкретен в своем воплощении, наделен чертами, позволяющими отличить его от других, активно участвует в действии, имеет свое отношение к происходящим событиям и к другим персонажам.

Каждая пьеса Шекспира изображает широкий круг жизненных отношений: драматург рисует различные слои общества, от его верхов до самых низов. Почти в каждой из них есть и правители государства, и знать, и люди среднего звания, и простой народ. У зрителя и читателя создается впечатление, что он как бы видит перед собой в разрезе всю страну, все общество и вместе с тем каждого человека в отдельности.

Пьесы Шекспира не подчиняются правилам строгого деления на жанры. Широта шекспировской композиции драмы такова, что она включает в одно произведение и трагические и комические элементы. Естественно, что одно из этих начал в каждой пьесе является преобладающим, но не исключает другого. В пьесах Шекспира от великого до смешного действительно один только шаг.

Мастерство Шекспира проявляется в удивительном драматизме, с каким развивается действие в его пьесах. Развитие событий в его драмах отличается необыкновенным динамизмом. Шекспир любил изображать сложное развитие действия, содержащее несколько параллельных, перекрещивающихся линий, создавая тем впечатление совершенной жизненности всего происходящего. По мере развития событий драматическое напряжение растет как в произведениях трагических, так и в комических.

Шекспир - мастер построения драматического действия и вместе с тем поэт-художник, в совершенстве владевший поэтической речью. Как справедливо указывал Гёте, "Шекспир воздействует живым словом"^*. Язык Шекспира столь же богат, как и остальные элементы его творчества. Мы встречаем в его пьесах возвышенную поэзию и самую грубую прозу, глубокие философские рассуждения и площадные остроты, яркие чувства и деловую речь. Каждое эмоциональное состояние, каждая мысль обретают наиболее соответствующую им форму. Речь шекспировских героев, особенно когда они находятся под влиянием страсти, приобретает возвышенно-поэтический характер, но никогда не становится напыщенной. Если отдельные персонажи говорят чопорным языком, то это соответствует их характеру. Отмечая отличие языка Шекспира от языка классицистов, Пушкин подчеркивал, что у Шекспира нет напыщенности, и "если герои выражаются в трагедиях Шекспира, как конюхи, то нам это не странно, ибо мы чувствуем, что и знатные должны выражать простые понятия, как простые люди"^**.

^* (Гёте, Собр. соч., т. X, М., 1937, стр. 583.)

^** (А. С. Пушкин, Собр. соч., т. VII, стр. 215.)

Язык Шекспира богат сравнениями, метафорами, он использует слова и понятия из всех сфер жизни. Смелость поэтических образов, острота каламбуров и шуток всегда находятся в соответствии с действием и с изображением характеров.

Язык действующих лиц вводит нас в их внутренний мир. Очень хорошо писал о роли языка в драмах Шекспира Гёте: "Правда, мы создаем себе по очертаниям характеров известные образы, но о сокровенном мы все же можем узнать лишь из последовательности слов и речей; и здесь, как кажется, все действующие лица точно сговорились не оставить нас в неизвестности и сомнениях. В этом заговоре участвуют герои и простые ратники, господа и рабы, короли и вестники; и в этом смысле второстепенные фигуры подчас проявляют себя даже деятельнее, чем основные персонажи. Всё, что веет в воздухе, когда совершаются великие мировые события, всё, что в страшные минуты таится в людских сердцах, всё, что боязливо замыкается и прячется в душе, - здесь выходит на свет, свободно и непринужденно; мы узнаем правду жизни и сами не знаем, каким образом"^*.

^* (Гёте, Собр. соч., т. X, стр. 583.)

Будучи реалистом, Шекспир тем не менее вводит в действие ряда пьес и фантастический элемент (эльфы в "Сне в летнюю ночь", призрак Цезаря в "Юлии Цезаре", призрак отца Гамлета в "Гамлете", ведьмы в "Макбете" и т. д.). Следует, однако, иметь в виду, что для современников Шекспира это не было фантазией.

Тогда верили в духов, привидения и всякую чертовщину. По этому вопросу Лессинг высказал суждение, которое сохраняет свое значение и для нас: "Вся древность верила в привидения. Поэтому драматические поэты древности имели право пользоваться этой верой; если у кого-нибудь из них являются пришельцы с того света, то не следует вооружаться против этого на основании наших более просвещенных взглядов"^*. В частности, в отношении Шекспира Лессинг отмечал: "При появлении его привидения в "Гамлете" волосы встают дыбом на голове, все равно, прикрывают ли они мозг, верующий в духов или неверующий"^**. Лессинг же отмечал, что Шекспир "мыслил в духе поэзии"^***, и этого не следует забывать при знакомстве с его произведениями, в которых встречаются фантастические элементы.

^* (Г. Э. Лессинг, Гамбургская драматургия, "Academia", M.- Л., 1936, стр. 45.)

^** (Там же, стр. 47.)

^*** (Там же, стр. 48.)

Следует указать, наконец, что не все в произведениях Шекспира одинаково хорошо отделано в художественном отношении. Поэтому Пушкин при всем его преклонении перед величием художественного гения Шекспира с полным правом отмечал, что иногда мы сталкиваемся в произведениях английского драматурга с тем, что нельзя определить иначе, как "неравенство, небрежность, уродливость отделки". В какой-то степени это следует отнести за счет несовершенства дошедших до нас текстов произведений Шекспира. Ряд несообразностей объясняется тем, что перед нами тексты, предназначавшиеся не столько для чтения, сколько для постановки на сцене. Гёте писал по этому поводу: "Вообще Шекспир в своих пьесах едва ли думал о том, что они будут лежать перед читателем, как ряды напечатанных букв, которые можно перечитать и сопоставить между собой; скорее, он видел перед собой сцену, когда писал. Он видел в своих пьесах нечто подвижное и живое, что быстро изливается с подмостков перед зрителями и слушателями, что нельзя удержать и подвергнуть мелочной детальной критике; поэтому его единственной задачей было дать самое яркое и действенное в данный момент"^*.

^* (Эккерман, Разговоры с Гёте, "Academia", M.- Л., 1934, стр. 706.)