Французский театр после смерти Мольера

17 февраля 1673 года, на четвертом представлении "Мнимого больного", Мольер, игравший роль Аргана в тяжелом, болезненном состоянии, во время финальной балетной сцены почувствовал себя очень плохо и не смог произнести последнюю реплику. Его перенесли на квартиру, находившуюся в двух шагах от театра, и там он через час скончался, задохнувшись от хлынувшей у него горлом крови. У смертного одра великого вольнодумца не было ни врачей, ни попов.

Смерть Мольера явилась невознаградимой утратой для его труппы. С большим трудом Лагранжу, возглавившему труппу после смерти Мольера, удалось убедить короля не сливать ее с труппой Бургундского отеля. Но положение труппы оставалось угрожающим. Весной 1673 года Бургундский отель переманил к себе четырех видных актеров труппы Мольера, в том числе самого молодого и талантливого-Мишеля Барона, вскоре ставшего величайшим актером Франции. Одновременно с этим Люл-ли, получивший королевский патент на открытие оперного театра, не постеснялся выгнать из помещения Пале-Рояля труппу своего учителя. Актерам пришлось подыскивать новое помещение. Оно было найдено Лагранжем на улице Генего, после чего бывшая труппа Мольера приняла наименование труппы отеля Генего. В том же 1673 году к ней была присоединена труппа театра Маре, прекратившего самостоятельнее существование. Теперь в Париже снова остались две труппы, как было накануне появления в нем Мольера.

Соперничество Бургундского отеля и отеля Генего продолжалось после смерти Мольера, как и при его жизни, хотя в основе этого соперничества лежало теперь уже не различие творческих установок, а чисто финансовая конкуренция. Обе труппы не брезгали никакими средствами, чтобы испортить дела своему конкуренту. Так, Лагранж ставил в своем театре то феерические спектакли ("Цирцея" Тома Корнеля и Визе, 1675), то пьесы, бьющие на сенсацию ("Гадалка" Тома Корнеля и Визе, 1680); подчас он предоставлял подмостки своего театра для постановки трагедий бездарных соперников Расина (Леклерка и Кора, Пра-дона). За те семь лет, которые труппа просуществовала без Мольера как самостоятельный художественный организм, Лагранжу не удалось поставить ни одной пьесы, которая была бы достойна имени ее создателя.

Представление 'Мещанина во дворянстве' в Версале. 1670 г.

Переход Барона, верного ученика Мольера, в Бургундский отель уничтожил в этом театре преобладание расиновской манеры, сторонницей которой была Шанмеле. Между Бароном и Шанмеле происходили беспрестанные столкновения, которые привели к тому, что она приняла в 1679 году предложение Лагран-жа перейти в отель Генего. Уйдя из Бургундского отеля, Шанмеле принесла с собой в бывшую труппу Мольера расиновский репертуар. Все это приводило к тому, что постепенно стиралось различие творческих установок мольеровской и расиновской школы исполнений.

Конкуренция театров обнаружила их погоню за сборами, сочетавшуюся с полной художественной беспринципностью. Дело дошло до того, что сами актеры Бургундского отеля стали хлопотать о слиянии обоих театров. Это слияние состоялось 25 августа 1680 года. Из обоих театров были отобраны двадцать семь лучших актеров, которые и стали пайщиками нового театра, получившего наименование театра Французской Комедии (Comedie Francaise). Остальным актерам обеих трупп было запрещено играть в Париже и предложено отправиться в провинцию.

По своей внутренней структуре театр Французской Комедии сохранял форму актерской артели, делившей доходы на определенное количество частей, соответственно количеству паев. Всего в театре было двадцать три пая, а количество актеров менялось; менее опытные и менее талантливые актеры имели полпая. Сначала было двадцать семь актеров, затем по мере надобности число членов труппы увеличивалось за счет дробления паев.

Театр Французской Комедии являлся королевским, правительственным театром. Он получал субсидию, а актеры, прослужившие в нем определенное количество лет, имели пенсию, как вышедшие в отставку чиновники. Труппа театра была подчинена придворным сановникам, которые объединяли в своих руках административный надзор за жизнью театра и цензурный контроль за его репертуаром.

Система бюрократического руководства театром плохо уживалась с самоуправлением труппы, которое должно было осуществляться общим собранием актеров - пайщиков труппы. Они еженедельно собирались для решения всех вопросов внутренней жизни театра. Однако самоуправление труппы было мнимым, потому что актеры обязаны были согласовывать все мало-мальски существенные вопросы с придворными сановниками. В театре не было высокоавторитетного лица, которое осуществляло бы в нем функции художественного руководителя. Поэтому внутри театра продолжали существовать противоречия между мольеровской и ра-синовской школой, между различными устремлениями каждого из театров, влившихся в театр Французской Комедии.

Таким образом, в Париже в конце XVII века была восстановлена театральная монополия, против которой актеры так энергично боролись в начале XVII века. Монополия повлекла за собой передачу театра в ведение двора, а это значительно сузило идейный диапазон репертуара театра. Таковы были отрицательные последствия восстановления театральной монополии, косвенно связанные с тем реакционным поворотом, который произошел в политике монархии Людовика XIV в 80-х годах XVII века. Однако новая монополия отличалась от старой тем, что опекала не любительское Братство страстей, а высококвалифицированный актерский коллектив. Монополия покончила с распылением артистических сил и беспринципной конкуренцией между отдельными театрами, она обеспечила труппе театра Французской Комедии возможность роста и улучшения профессионального мастерства.