Развитие драматургии Дубровника

Уже в XV веке Дубровник становится крупным центром славянской культуры, расцвет которой был вызван развитием экономической жизни страны.

Обширная морская торговля расширяла кругозор дубровни-чан, содействовала развитию у них практицизма, трезвого отношения к действительности, разбивавшего ограниченность средневекового мировосприятия. В Дубровнике появляется тип купца-морехода, купца-воина, свободного от старых предрассудков.

Все это создавало благоприятную почву для распространения идей гуманизма с характерным для поднимающейся буржуазии оптимизмом, утверждением личности и прославлением земных радостей. Гуманистические тенденции вызывали стремление к национальному самоопределению, к осознанию своих связей с другими славянскими народами; именно в Дубровнике в начале XVII века возникла идея славянского единства.

Укрепление национального самосознания поддерживалось постоянными связями с соседними славянскими народами, находившимися под властью турок, венецианцев и венгров. Угнетенное положение балканских славян заставляло дубровничан ценить независимость республики и бережно охранять свою свободу.

Основными носителями славянского элемента в Дубровнике были горожане и крестьяне (второе и третье сословия). Именно с увеличением значения в республике городского сословия и начинается в XIV веке усиление влияния славянской культуры, которое прежде всего сказывается в области законодательства, постепенно вытесняя принятые нормы римского права. В дубровницкой литературе, за исключением научной, которая пользовалась латинским языком, итальянский язык вытесняется сербским (штокавское наречие), достигшим к XV веку высокой степени развития и ставшим родным языком дубровничан.

В связи со всем этим сословие властелей, стремясь сохранить привилегированное положение в республике, вынуждено было отказаться от ориентации на Италию. Внешне это выразилось в славянизации властельских фамилий и в официальном признании сербского языка в качестве языка литературного.

Однако высокая культура Италии не могла не оказывать на Дубровник известного влияния. Уже с XIV века Дубровник приглашал к себе итальянских гуманистов в качестве учителей и чиновников. Дубровницкая культура, впитывая элементы новой, гуманистической науки и литературы, затем самостоятельно развивала их.

Дубровничане быстро усвоили основные литературные формы, выработанные итальянским Ренессансом, и наполнили их своим, славянским содержанием. Порвав с традициями старосербской церковной письменности, они широко использовали народные сюжеты и сохранили живой народный язык, превратившийся у дубровницких поэтов в исключительный по гибкости и музыкальной выразительности инструмент поэтического творчества.

Литературная жизнь Дубровника была очень разнообразной. История драматургии и театра Дубровника представляет большой интерес, хотя мы располагаем лишь незначительной частью дубровницкой драматургии, остававшейся в рукописях, и еще более скудными сведениями о театре и сценическом искусстве. Разрушения, вызванные сильным землетрясением 1667 года, и возникшие затем пожары уничтожили почти все каменные здания города и огромное количество документов, которые могли бы осветить нам театральную жизнь республики.

Несмотря на большой интерес к театру, проявлявшийся в широком развитии драматургии, в Дубровнике не было специального театрального здания. Религиозные пьесы разыгрывались в церквах или на площадях перед ними. Светские представления устраивались на широкой мощеной улице в центре города, в большом зале Большого Веча (до 1554 г., когда это было запрещено Сенатом) и в частных домах, особенно во время свадебных празднеств. В XVII веке театральные представления чаще всего устраивались на площади перед дворцом ректора, а в XVIII веке также в Орсане - старом арсенале, позади здания Большого Веча.

Дворец ректора в Дубровнике, где давались театральные представления

Первое в республике театральное здание было построено в 1612 году в городе Хваре на одноименном острове. Дважды реставрированное, оно существует до настоящего времени.

Представления носили любительский или полупрофессиональный характер. Они не были регулярными. Обычно они сопровождались музыкой. Об устройстве сцены, ее оборудовании и оформлении никаких сведений не сохранилось.

В XVI веке существовало только три актерских содружества, в XVII веке к ним прибавляется еще четыре, а в XVIII веке - пять. Увеличение количества трупп свидетельствует о том, что популярность театра постепенно возрастала. Часть этих любительских объединений, например "Сметени", "Недббитни", состояла из властельской молодежи, которая обычно устраивала свои представления в частных аристократических домах. В их репертуаре были преимущественно трагедии и трагикомедии, по большей части итальянского происхождения.

Другая часть содружеств, особенно "Помет", "Храбрени", "Разборни", состояла из представителей городского сословия. Эти содружества обращались к более широкой аудитории. Они устраивали публичные представления, их репертуар состоял из бытовой комедии, фарса, сцен из народной жизни.

Из этого можно заключить, что в сценическом искусстве достаточно отчетливо проявлялась социальная дифференциация.

О народных представлениях в Далмации нам ничего не известно. Самые ранние источники говорят лишь о церковных представлениях, о религиозной драме, частично занесенной из Италии, частично оригинальной. Первые сведения об этой драматургии относятся к XV веку. Ее можно разделить по языковому признаку на три группы - на северодалматинскую, среднедалматин-скую и южнодалматинскую.

К северодалматинской группе принадлежит несколько драм, из которых наиболее интересна драма, построенная на материале церковной легенды, - "Страдания святой Маргариты" (1500). Драма эта близка к народной поэзии.

Среднедалматинскую, или сплитскую, группу составляют относящиеся к концу XV века драмы "Представление о страшном дне суда огненного" и "Беседа святого Бернарда о душе погибшей", автором которых был Марко Марулич (1450 - 1524), уроженец города Сплита, один из основоположников хорватской литературы.

Несколько позднее развивается брачкохварская ветвь этой группы, насчитывающая многих драматургов, среди которых выделяется уроженец острова Хвара Петр Гекторович (1487 - 1572), автор "Представления жизни святого Лаврентия".

Южнодалматинская, или дубровницкая, группа заняла ведущее место в развитии далматинской драматургии. Именно в Дубровнике была осуществлена первая серьезная попытка литературно-поэтической обработки церковной драмы.

Внутренний вид театра на острове Хваре

Один из крупнейших дубровницких поэтов - Никола Ветранич-Чавчич (1482 - 1576), происходивший из старинного рода горожан, написал помимо многих лирических и эпических произведений четыре религиозные драмы. Из них "Авраамова жертва" является одной из лучших в дубровницкой драматургии этого рода. В ней сказывается умение автора создать образы, она обладает легкостью стиха и красотой языка, сохраняющего народно-поэтический характер.

Оригинальной разработкой библейской легенды о Сусанне и похотливых стариах была четырехактная драма Ветранича "Чистая Сусанна". Пьеса отличается живостью, выразительностью и намечает переход к светской драме. Еще более заметен стход от старых церковных традиций в драме Вётранича "О рождении Иисусовом". Она приобретает более светский характер, приближаясь к пасторальному жанру, и вместе с тем для нее характерны некоторые бытовые черты, особенно в изображении библейских пастухов.

Творчество Вётранича было наиболее ярким и свежим в жанре дубровницкой церковной драмы. Постепенно этот жанр замирает, закостеневая в старой традиционной манере. В XVII веке Петр Канавёлович (1637 - 1719) написал драму "Страдания господа нашего Иисуса" (1663). Последней драмой этого рода было "Рождество господне" (1703) Антона Глёджевича. Это рождественская идиллия, в которой выступают пастухи, горцы и крестьяне, и только в конце пьесы появляются Иосиф и Мария.

Замирание жанра не означало, однако, прекращения его сценической истории; церковные драмы продолжали разыгрываться в церкви, на паперти или даже просто в поле. О популярности представлений таких драм свидетельствует то, что на острове Хваре они продолжали существовать даже в XIX веке, а исполнение отрывков из "Страданий" Канавеловича сохранилось в монастырях этого острова до наших дней.

Как и везде, церковная драма в Дубровнике была орудием религиозной пропаганды, средством укрепления авторитета католической церкви и поддерживавшей ее правящей верхушки. Характерно, что процесс упадка и разложения этого жанра происходит параллельно с усилением в Дубровнике влияния городского сословия, становящегося в оппозицию к господствующему сословию властелей и к церкви.

Драматургию с церковной тематикой постепенно заменяла драматургия светская. Начало ей положил Андрей Чубранович (1480? - 1530?). Используя форму итальянских карнавальных песен - "маскерат", исполнявшихся ряжеными, Чубранович в своей "Цыганке" явно превосходит эти образцы и оригинальностью замысла и поэтичностью. В пьесе выступает цыганка, которая предсказывает судьбу шести женщинам. Маской цыганки поэт пользуется, чтобы открыть своей "госпоже" - шестой из гадающих - свою любовь.

В Дубровнике "Цыганка" была показана как "маскерата" на масленице 1527 года и явилась предшественницей жанра карнавальной драмы. Вслед за Чубрановичем идет и Ветранич, в "маскератах" которого "Две рабыни" и "Пастухи" звучат патриотические ноты.

Оригинальной и самобытной была драма Ганибала Луцича (1485 - 1553) "Рабыня". Уроженец острова Хвара, Луцич был видным членом хварского кружка гуманистов. Однако, вращаясь среди ученых латинистов, Луцич пишет свои произведения на родном языке. Он живо откликается на явления современности, поддерживает связи с представителями литературы республики Дубровника, политический строй которой кажется ему идеальным. В стихотворении "В похвалу града Дубровника" Луцич восхваляет Дубровник и обещает еще раз прославить его в более значительном произведении. Это он и сделал в драме в трех актах с прологом - "Рабыня", впервые представленной на острове Хваре в 1530 году.

Это была первая в Далмации попытка создания народной драмы, сюжетно связанной с народными песнями о битве с турками на Крбавском поле (1493). В ней говорится об освобождении похищенной турецкими разбойниками знатной славянской девушки. Ее возлюбленный, разыскивая свою избранницу, находит девушку на невольничьем рынке в Дубровнике и выкупает ее. Пьеса заканчивается свадьбой.

Драма Луцича не обладала исторической достоверностью. Характерно также то, что, несмотря на связь сюжета с борьбой против турок, автор не подчеркивает антагонизма между турками и славянами. Эта тема вообще не затрагивается в далматинской и, в частности, в дубровницкой драматургии. Причину этого надо искать, повидимому, в осторожной политике далматинских муниципий, которые тайно боролись против турок, но избегали откровенного выступления против них.

С середины XVI века деятельность хварской литературной школы постепенно замирает. Причиной этого, как и упадка всей северо- и среднедалматинской литературы, пользовавшейся хорватским наречием, было усиление политического влияния Венеции, окончательно подчинившей себе эти области. Литературная гегемония переходит к Дубровнику, оказывающему все большее влияние на писателей остальной Далмации, и сербское наречие (штокавщина), бывшее наиболее распространенным в Дубровнике, становится общепринятым литературным языком.

Одним из первых, испытавших сильное влияние дубровниц-кой литературы, был хварский поэт Мартин Бенетович (ум. 1607). Ему принадлежит комедия "Хваркиня" из жизни горожан. Главными действующими лицами комедии являются богатый дубровничанин - старик Миклета и его возлюбленная, вдова-хваркиня Полония. Сюжетом служит их любовная история, изобилующая комическими ситуациями и завершающаяся общим пиршеством.

Дальнейшее развитие далматинской драмы связано с Дубровником, где она достигает наибольшего расцвета между серединой XVI и началом XVII века.

Дубровницкая драматургия XVI века помимо оригинальных произведений представлена большим количеством переводов и переделок итальянских пьес. Однако в них уже заметно стремление не механически использовать чужые образы, а осваивать их, придавая им национальный характер, увязывая их с жизнью своего народа.

Торговый Дубровник не был благодатной почвой для развития религиозной драмы. Наибольшей популярностью в Дубровнике пользовались комедии и пасторали.

Пастораль, носящая в Далмации название "пастушеской игры", появляется в Дубровнике в самом начале XVI века. Самые ранние из дошедших до нас дубровницких пасторалей не датированы, но несомненно, что они были написаны до появления "Аминты" Тассо. Больше всего в самобытности и оригинальности этих пастушеских игр убеждает их содержание, свободное от античных мифологических мотивов и поэтической изысканности придворной среды.

В Далмации отчетливо различаются две группы пасторалей - дубровницкие пасторали, в которых любовь пастуха и вилы^* изображается в комическом виде, и хварские, по характеру близкие к идиллии.

^* (Вила - фея, лесов.ичка - популярный персонаж сербской народной мифологии.)

Выше указывалось на наличие пасторальных элементов в драме Ветранича "О рождении Иисусовом". Ветранич же является, повидимому, автором двух наиболее ранних пастушеских игр, дошедших до нас без имени автора.

В первой выступает группа сатиров и вила, привязанная разбойником к дереву и молящая бога о смерти. Во второй игре мифологический сюжет сочетается с местными бытовыми чертами. Охотник водит связанную вилу по Дубровнику. Она просит позволения кричать - может быть, кто-нибудь заметит ее и купит. Однако никто из окружающих не обращает на нее внимания. Вила горько плачет, рассказывает дубровничанам о своей прежней свободе, о тех муках, которые она теперь испытывает, но опять никто не отзывается. Тогда вила умоляет самого князя выкупить ее. Эта просьба так разжалобила охотника, что он сам дарит вилу князю.

Подобные пасторали намечают дальнейший путь развития не только данного жанра, но в значительной мере и всей дубров-ницкой драматургии. Местный колорит, обилие бытовых черт, реалистичность становятся в этот период ее характерными чертами. С наибольшей силой эти черты проявляются в творчестве драматургов середины и конца XVI века.

Первым крупным драматургом XVI века был дубровничанин Никола Нальёшкович (1500 - 1587), автор пасторалей и комедий. Он происходил из сословия горожан. В молодости занимался торговлей, много путешествовал. Будучи человеком образованным, Нальёшкович серьезно занимался математикой и астрономией, написал на итальянском языке "Рассуждение о мировой сфере". В истории дубровницкой литературы он занял видное место своими стихотворными посланиями, любовными песнями и особенно пасторалями в стихах и комедиями, которые игрались как в домах его друзей, так и публично.

От Нальешковича дошло до нас четыре пасторали и три бытовые комедии.

Пасторали Нальешковича пронизаны народными преданиями. Нальешкович наделяет образы героев своих пьес естественными чувствами, понятными и близкими дубровницким горожанам, из среды которых вышел он сам.

Даже такой распространенный мифологический сюжет, как "Суд Париса", Нальёшкович в одной из своих пасторалей трактует как бытовую картинку. Парис превратился у него в мудрого пастуха, богини - в веселых и шаловливых вил из народных сказок и поверий.

В другой пасторали рассказывается история влюбленного в вилу пастуха Радата. Вила здесь - капризная девушка, желающая испытать любовь Радата. Она притворно отвергает его любовь, делая вид, что покидает Радата, которого на самом деле любит. Радат кончает жизнь самоубийством. Найдя его мертвым, вила раскаивается в своей жестокости, оживляет Радата и соглашается стать его женой. Заканчивается пастораль хором вил и пастухов.

В этой пасторали обращает на себя внимание одна из сиен, в которой автор резко нарушает пасторальную традицию. Радат, покинутый вилой, в отчаянии стонет и плачет. К нему подходит старуха - типичная знахарка. Думая, что у него болит зуб, она собирается лечить его травами и кореньями. Когда же Радат говорит, что он страдает от "горькой любви", старуха вспоминает свою молодость, свои любовные огорчения и рекомендует ему приворотное зелье. Несмотря на уговоры старухи, Радат после ее ухода решает покончить с собой.

Эта колоритная жанровая картинка, отражающая народный быт и поверья обитателей Дубровника, снимает искусственную приподнятость любовных страданий, обычно свойственную пасторали.

Непосредственное, живое восприятие Нальешковичем реальной действительности еще полнее сказывается в трех его комедиях, которые значительно реалистичнее и действеннее его пасторалей. Это смело набросанные бытовые картины из жизни дубровнипких горожан, простые и безыскусственные по своему драматургическому построению. Они интересны для нас не только как определенный этап в развитии этого жанра, но и как доказательство связи писателя с жизнью общества. В первой половине XVI века распущенность нравов в Дубровнике зашла так далеко, что заставила Вече издать в 1535 году строгий закон, направленный на искоренение в обществе пороков. Наль-ешкович, как представитель городского сословия, не мог не обратить внимания на то, что парившая среди властелей, особенно среди властельской молодежи, распущенность захватывала и буржуазию. Таким образом, изображая современную ему жизнь, Нальешкович бичует пороки своего класса, стремясь оказать на него воспитательное воздействие.

В двух одноактных комедиях, приближающихся по манере своего письма к фарсам, Нальешкович показывает хозяина дома, который волочится за служанками. Первая комедия начинается со сиены, в которой хозяйка ругает служанок за безделье. Во время перебранки появляется хозяин, недовольный, что в его доме всегда ссоры. Жена жалуется, что служанки побили посуду. Хозяин для вида бранит служанок, а сам в то же время обнимает их. Это замечает жена. Между супругами разгорается ссора, разрешающаяся приходом соседа, который приглашает их к себе на ужин.

В другой комедии старик изменяет своей молодой жене со служанкой. Жена выслеживает мужа и разоблачает его похождения. Вспыхивает ссора, приходит священник, примиряющий супругов. Он надеется, что после этого примирения ему удастся хорошо попить и поесть.

Третья комедия, полностью не сохранившаяся, разделена на три акта и может считаться единственной (из дошедших до нас пьес Нальешковича) комедией в настоящем смысле слова. В разработке ее сюжета видна нравоучительная тенденция автора: юноша среднего сословия увлечен куртизанкой, но под влиянием советов друзей и родителей порывает эту связь и женится на порядочной девушке.

Этот весьма распространенный в то время сюжет дал Нальешковичу повод правдиво показать дубровницкую действительность. Особенно интересна сцена обсуждения вопроса о приданом между отцом юноши и отцом его предполагаемой невесты. Не менее реалистичен также эпизод, в котором мать юноши стремится узнать у служанки, задабривая ее подарками, как сын ухитряется каждую ночь уходить украдкой из дома. Правдивость чувствуется и в языке произведения, в котором типичным для жителей Дубровника является наличие итальянских слов и выражений.

Пьесы Нальешковича имеют немало недостатков: в них сла, -бо развито действие, часто нарушается логика развития событий, примитивны некоторые образы. Все это объясняется тем, что Нальешкович, в сущности, был первым в Дубровнике автором светских драм, стремившимся найти свой собственный путь.

Историческая заслуга Нальешковича заключается в том, что своим творчеством он наметил путь, по которому пошло дальнейшее развитие дубровницкой драматургии.