Предисловие

Есть удивительная особенность подлинно оригинального таланта - его многогранность. Проявляя наиболее активно в каком-либо виде творческой деятельности свои способности и духовные силы, одаренный человек вместе с тем оказывается, как правило, одаренным и во многих других. Поэтому постижение его биографии, самых сложных и тонких проблем становления личности приобретает всеобщий интерес, особенно для молодежи, для тех, кто вступает в жизнь и думает о возможностях безграничного самосовершенствования.

Этот интерес многократно возрастает, если личность, ставшая предметом нашего внимания, синтезирует в себе типичные черты судьбы своего народа и времени, которому он сопричастен.

Именно таков Николай Сличенко - актер, певец, режиссер, популярность которого огромна. Но вдумайтесь в истоки этой популярности, и вы поймете, что нет однозначного объяснения для нее.

Николай Сличенко цыган. Он сын овеянного легендами древнего народа, когда-то покинувшего свою прародину и ветром скитаний развеянного по всем временам и странам. Не счесть горя и страданий, выпавших на чужбине на долю этого гордого и красивого народа, и разве что песня да обжигающий душу танец могут поведать сегодня об этом. И, быть может, именно они наиболее ярко выразили талантливость народа, многогранную одаренность его представителей. Когда поет Николай Сличенко, когда поют его руки, его тело, словно охваченные изнутри всепоглощающим пламенем страсти, ваше воображение порождает целый мир художественных ассоциаций: Эсмеральда, Кармен, Алеко, Грушенька, Макар Чудра... Их образы, вызванные к жизни гением разных народов, словно по волшебству сливаются в одно неразрывное эмоциональное целое, и вы через песню Сличенко приобщаетесь к самому сокровенному в жизни и истории его народа.

И. Хрусталев

Николай Сличенко вышел из советской цыганской семьи со всеми ее обычаями и вековыми традициями и на себе познал главный закон советской жизни - гуманизм. Мальчишка, на глазах которого фашистские изверги застрелили отца, уверенно ринулся навстречу неведомому, уехав из колхоза в "Ромэн", в первый и единственный в мире цыганский театр, явившийся детищем социалистической культуры. В театр, у истоков которого стоял Анатолий Васильевич Луначарский, чьи первые шаги были поддержаны корифеями МХАТа: В. И. Качаловым, И. М. Москвиным, Н. П. Хмелевым, А. К. Тарасовой - и направлены Михаилом Михайловичем Яншиным, руководившим театром около пяти лет. В коллективе "Романа" он пройдет все стадии гражданского и творческого роста: от артиста вспомогательного состава до главного режиссера театра, от секретаря комсомольской организации коллектива до общественного и театрального деятеля современности. Признаюсь, что почти тридцать лет, которые связывают меня с театром "Ромэн", заинтересованно наблюдаю эти стадии роста художника, возможные только в условиях социализма.

М. М. Яншин среди артистов театра 'Ромэн'

Николай Сличенко - артист. Он с детства впитал в себя почти загадочный артистизм своего народа, развил и многократно его умножил в прославленной труппе. Он артист цыганского театра "Ромэн" всегда и везде - и на подмостках родного театра, и на эстраде, где каждое его выступление становится художественным событием.

Очевидно, что стремление человека такого масштаба и такой судьбы осмыслить свое прошлое и себя в современном мире, написать "книгу жизни", по неизбежности должно было породить нечто более значительное и емкое, чем фактографическую автобиографию. Так родилась книга, которую с пользой для себя, для выработки своих жизненных установок и духовных ценностей прочитает любой из тех молодых читателей, для которых написал ее Николай Сличенко.

Пожалуй, главная особенность книги - ее эстетическая многоплановость, отражающая личностные особенности автора. Вводя нас в мир своих искании, стремлений и творческих решений, он не может не рассказать о судьбе своего народа, о том, как на одной из значительнейших ступеней его истории была обретена им большая семья советских народов, как в ней расцвело и возмужало искусство цыган.

Он не историк, и в прошлом парода его интересует та удивительная сила духа, которая донесла до нас в искусстве цыган отзвуки дальних кочевий и судьбы вечных изгнанников. "Цыгане, - пишет Николай Сличенко, - приспосабливались к условиям выпавшего им на долю кочевья. Одно поколение сменяло другое. В кибитках, у пылающих костров растили цыганские женщины своих детей, которые с молоком матерей впитывали любовь к народной песне, стремление к воле и горячее желание обрести наконец свою родину. Только долго еще никому не удавалось ее найти".

Для Николая Сличенко обретение родины цыганами предстает не только как процесс приятия ими новых условий социалистической действительности, но и как рождение национальной по форме театральной культуры. Театр - его стихия. Здесь его дом, его семья, его мечты, невзгоды и свершения. О театре "Ромэн", о его месте в современном театральном процессе написаны наиболее взволнованные и проникновенные строки книги.

Николая Сличенко интересует не история цыганского театра в каноническом плане (она, безусловно, еще будет написана), а история духовных исканий конкретных людей, всех тех, кто ныне составляет основу труппы, более того, коллектива цыганского театра, от драматургов до актеров.

Поэтическим рассказом о судьбах цыган в советское время оказываются и портретные зарисовки, необходимые Н. Сличенко для характеристики творческого состава его родной труппы, того коллектива, который он ныне возглавляет и вместе с которым ищет новые пути в искусстве. Драматизм истории цыган здесь проецируется в драматизме индивидуальных характеров и жизненных путей. Как и сам Н. Сличенко, многие из мастеров "Ромэна" однажды оказывались в его стенах, поражая всех неукротимой уверенностью, что театр - это избранный ими родной дом.

Других же театр искал и находил сам - во время выездных спектаклей, в семьях оседлых цыган и в кочевых таборах, а порою и в детских домах, среди сирот-цыган. И все они опять-таки "вписывались" в труппу, так пли иначе утверждали себя в ней своим талантом.

Корректно, с педагогическим тактом повествует Н. Сличенко в книге о сложном процессе становления высокого профессионализма, об обработке, шлифовке природного таланта, об освоении новыми членами труппы театральной культуры. Вспоминаю, как в одной из бесед, когда речь зашла о природном артистизме цыган, Николай Сличенко, вроде бы уходя от темы, начал рассказывать о себе, о тех просчетах, которые были столь огорчительны в первый период сценической деятельности и порождались отсутствием должного профессионализма и школы. Увлекшись, он перешел к высказываниям о тех эстетических требованиях к современному актеру, которые выдвигает время. Поразительно, что и в книге он использовал этот наиболее действенный и убедительный прием, с беспощадной откровенностью рассказывая о своих творческих исканиях, о том восхождении к мастерству, которое предполагает наряду с талантом и интуицией повседневный и упорнейший труд, обучение, культуру. Стыкуя свой рассказ с очерками о талантливой молодежи, приходившей и приходящей сегодня в "Ромэн", он использует этот вполне монтажный прием для подведения читателя к выводу о необходимости обработки таланта, о систематическом труде и становлении мировоззрения. Этому последнему обстоятельству - гражданской позиции художника, его социальной ориентированности и политической культуре - Николай Сличенко придает особое значение как актер, как режиссер, как воспитатель творческой молодежи.

М. М. Яншин

Он повествует о становлении певца, о роли поэзии в этом процессе, о стиле современной цыганской песни, более того, о стиле современного исполнения песни на эстраде, о завоеваниях и издержках на этом пути. Перечитывая его мысли, вместе с тем ощущаешь, что речь идет одновременно и о каких-то иных, высших духовных ценностях в жизни человека. И это действительно так, если вспомнишь, что пишет книгу не теоретик или критик, а певец, любимый народом, встречи с которым ждут как чего-то самого дорогого, личностного, сокровенного.

Я слушал Николая Сличенко множество раз: в спектакле и концерте, в гигантском спортивном зале и у себя дома, в самой интимной, задушевной обстановке. И всегда, в любой обстановке, его пение было художественным событием. Секрет, наверное, в том, что исключительная вокальная одаренность певца, развивающего песенные традиции своего народа, подкрепляется трепетным отношением к песне как святыне духа народа, его культуры. Отсюда бескомпромиссность в художественном отношении, потрясающая самоотдача, глубокая радость сопереживания прекрасного вместе со слушателями, образность исполнительского решения каждой песни.

Перечитываешь строки его книги, обращенной к молодежи, и невольно осознаешь, что Николай Сличенко через свое благоговейное отношение к народной песенной культуре выражает глубоко полемические суждения в адрес некоторой девальвации песенного жанра, наблюдаемой ныне. И если твое ухо притерпелось к завываниям под удары кулаком по гитаре, к нечленораздельным воплям, долженствующим имитировать предельную страсть, а глаз - к нервным подергиваниям приплясывающего певца, вслушайся в слова художника, личностный авторитет которого в мире песни сегодня непререкаем! Как сказал поэт: должны быть все-таки святыни в любой значительной стране! Отстаивая духовные святыни нашего народа в форме задушевного диалога с читателем о судьбах театра "Ромэн", о своей собственной творческой судьбе, Николай Сличенко утверждает высокие гуманистические ценности, борьба за которые идет не только в сфере искусства. Он на материале вполне биографическом, интимном ведет рассказ о достоинстве человека, о приобщенности каждого к истории, эпохе, народу. И в этом, пожалуй, наиболее очевидный воспитательный эффект как его поразительной биографии, так и книги о ней.

В. РАЗУМНЫЙ, профессор