Девятисотые годы. В саду Сервье

Сцена представляла собой парк. Темно-зеленые кроны деревьев были искусно написаны на падугах и холщовом заднике, их освещал желтый свет луны. На площадке для отдыха гуляли гости: актрисы, актеры, дамы, господа.

От одного из кружков отделился молодой человек со стаканом шампанского в руке. Его черные кудри были в беспорядке, глаза сверкали. Приблизившись к рампе и едва сдерживая рыдания, сказал: "Господа, я предлагаю тост за матерей, которые бросают детей своих..."

С балкона, из лож раздались сочувственные возгласы: "Браво!"

Дама в белом платье, с пышным букетом цветов, пораженная, бросилась к молодому человеку, сняла с его груди медальон, вскричала: "Он, он!" - и без чувств упала на плетеное кресло. Цветы рассыпались. Гости в волнении окружили несчастную, - казалось, она умерла.

Но она очнулась. И с глазами, полными слез, сказала: "От радости не умирают".

Мать и сын нашли друг друга. Они стояли, обнявшись, в середине сцены, и все вокруг посветлело.

Опустился занавес. Берег моря и статуя богини Мельпомены у синих волн скрыли ночной сад, благополучную развязку драмы, случившейся в русском губернском городе, за кулисами театра, в мире, где таланты и поклонники.