Оден и Ишервуд (Ю. И. Кагарлицкий)

В начале 30-х годов, когда драматургия, тяготеющая к комедии нравов, показала свою неспособность отразить насущные проблемы времени и начались интенсивные поиски новых драматических форм, внимание прогрессивного театра привлекли пьесы поэта Одена и прозаика Ишервуда.

Старший из них, Кристофер Ишервуд, родился в 1904 году в богатой буржуазной семье, окончил закрытую школу, потом Кембриджский университет (диплома он, впрочем, не защитил), некоторое время занимался медициной, затем уехал в Берлин, где преподавал английский язык и изучал немецкий. Свой первый, не имевший никакого успеха роман "Все заговорщики" (1928) он опубликовал еще до отъезда в Германию. Молодой Ишервуд писал о столкновении поколений. Тема эта была весьма обычна для литературы конца 20-х годов, а для Ишервуда еще и подкреплена личным опытом - писатель рано потерял отца, погибшего в 1914 году в сражении на Ипре, и враждовал с властной матерью. Четыре года (1929-1933), проведенные в Берлине, оказались для Ишервуда периодом наиболее интенсивного духовного формирования. В Германии, где фашизм обретал все большую силу, юношеское недовольство жизнью приобрело леворадикальную социальную окраску. "Берлинские истории" - цикл повестей и рассказов, подытоживших впечатления Ишервуда о предфашистской Германии,- принесли ему известность, а одна из этих повестей, "Сэлли Боуэлс" (в другом варианте "Прощай, Берлин", 1939),- и всемирную славу. Переделанная англо-американским драматургом Джоном Ван Друтеном (1901-1957) в пьесу "Я - фотоаппарат" (1951), а затем в киносценарий, по которому в 1955 году был поставлен одноименный фильм, она потом возродилась в форме мюзикла Джона Мастерова (либретто), Фреда Эбба (стихи) и Джона Кандера (музыка) "Кабаре" (1966) и знаменитого фильма, поставленного по этому спектаклю в 1972 году режиссером Бобом Фоссом (род. 1925).

В 30-е годы Ишервуд - один из самых многообещающих романистов своего поколения. Популярность его увеличивалась еще и благодаря его активным антифашистским выступлениям. В конце 30-х годов писатель, однако, отходит от левого движения. Отъезд в США в год, когда Англия подверглась первым испытаниям новой мировой войны, а потом и отказ от вступления в армию, воевавшую против фашистской Германии, сильно уронили его престиж. Вернувшись после долгого душевного и творческого кризиса к литературной работе, Ишервуд. так и не оправдал возлагавшихся на него надежд. Он остался литератором 30-х годов.

Уистен Хью Оден родился в 1907 году в семье врача, впоследствии профессора Бирмингемского университета. Детство, проведенное в индустриальном Бирмингеме в годы экономического кризиса, способствовало формированию левых убеждений у будущего поэта. Писать стихи он начал с пятнадцатилетнего возраста. В Оксфордском университете вокруг Одена собралась группа начинающих левых литераторов (Стивен Спендер, Сесил Дей-Льюис, Рекс Уорнер и другие), получившая впоследствии название "Группа 30-х годов" или "Группа Одена" (в нашем литературоведении за ними закрепилось название "поэты оксфордской школы"). В эти же годы Оден возобновляет знакомство с Ишервудом, с которым когда-то учился в начальной школе. После окончания университета Оден, подобно Ишервуду, провел некоторое время в Германии, где изучал немецкий язык, потом был школьным учителем, посвящая, однако, большую часть времени литературной работе. Еще в 1930 году сборник "Стихи" упрочил его место в английской поэзии. В 1936 году Оден пишет стихотворный текст-комментарий к знаменитому, вошедшему в историю кинофильму Базиля Райта (род. 1907) и Гарри Уатта (род. 1906) "Ночная почта" - поэтическому кинорепортажу о рейсе почтового вагона. В этот же период он принимал участие в создании фильмов "Лицо угля" и "Времена года". В последнем он даже играл роль Деда Мороза. В 1937 году Оден некоторое время служил санитаром в республиканских войсках в Испании, где шла гражданская война, и опубликовал поэму "Испания", а в 1938 году совершил совместно с Ишервудом поездку на фронты японо-китайской войны. Результатом ее явилась книга "Путешествие на войну" (1939). Прозаическая ее часть была написана Ишервудом по их совместным дневниковым записям, стихи - Оденом. В 1936 году Оден женился на дочери Томаса Манна.

Однако уже с 1937 года, после поездки в Испанию, начинается постепенный отход Одена от левого движения. За несколько месяцев до начала второй мировой войны он переселяется в США и порывает с левыми кругами. Социальная тематика постепенно вытесняется из его поэзии религиозной. В США Оден работает также для оперной сцены. Им написаны совместно с его другом американским поэтом Честером Кол-меном либретто для оперы И. Стравинского по циклу гравюр У. Хогарта "Карьера мота" (1951) и ряда других опер. В 1972 году Оден снова переселяется в Европу.

Общий итог творчества Одена оказался, однако, более значительным, чем у Ишервуда. Он завоевал репутацию одного из ведущих англоязычных поэтов XX века. Часто его называют прямым наследником Элиота.

Пьесы Одена и Ишервуда появились в период наиболее активного их участия в антифашистском движении - с 1933 по 1938 год. Все они были поставлены в прогрессивном лондонском театре Групп^*. Его главный режиссер Руперт Дун (1904-1966) принимал активное участие в подготовке окончательных вариантов некоторых из них. Перед спектаклями ставились множественные задачи. Они должны были служить обновлению сцены, освобождению личности и прямой антифашистской и антикапиталистической пропаганде.

^* (Этот театр просуществовал с 1933 по 1953 год, однако пора его расцвета падает на 30-е годы, когда помимо перечисленных ниже им были поставлены пьесы Т. Элиота "Суини Агонист" (1935), Стивена Спендера "Суд над судьей" (1938) и др.)

Драматургия Одена и Ишервуда была попыткой соединить многие тенденции и влияния. Она явилась одним из самых заметных опытов создания современной поэтической драмы, причем авторы во многом опирались на эстетику английского мюзик-холла. Его зрелищность, броскость, наглядность были для них той английской сценической традицией, которая помогала усвоить опыт новой континентальной драмы,- оба они вывезли из Германии увлечение Толлером и Брехтом. В свою очередь Брехт не без одобрения принял опыты Одена и Ишервуда. "В последнее время ревю стало входить в литературу,- писал он в "Замечаниях о народной драме".- Немец Вангенгейм, датчанин Абелль, американец Блицштейн и англичанин Оден написали интересные пьесы-ревю, пьесы, которые не назовешь ни примитивными, ни грубыми. В этих пьесах есть что-то от поэтичности старой народной драмы, но они начисто лишены присущей ей наивности. В них не найдешь ни стандартных для нее ситуаций, ни схематичных персонажей, зато они оказываются при ближайшем рассмотрении куда поэтичнее. Ситуации в них гротескны. Человеческих характеров по сути дела нет вообще, роли четко не выписаны. Единство сюжетной линии выброшено в мусорный ящик, а заодно с ним и сама линия, ибо в новых пьесах фабулы вовсе нет, разве что какой-то слабый намек на сквозное действие. Постановка их требует определенного профессионального мастерства, дилетантам они уже не по плечу,- правда, это мастерство эстрадного дивертисмента...

Что до поэзии, то и тут у литературного ревю можно кое-чему поучиться. В пьесах, особенно написанных Оденом в содружестве с Ишервудом, многие места поистине поэтичны. Он вводит хоровые элементы и изысканную лирику. Да и сами события, происходящие на сцене, доступны лишь изощренному восприятию. Впрочем, и все зрелище в целом в той или иной степени насыщено символикой, он даже прибегает к аллегории. Если сравнить его, например, с Аристофаном - против чего Оден не станет возражать,- то сразу проявится подчеркнутый субъективизм этой лирики и этой символики, и новой народной драме следует поучиться у него лиричности, но отказаться от его субъективизма".

Действительно, многие эпизоды пьес Одена и Ишервуда превращались в своеобразные интеллектуальные ребусы. Не в последнюю очередь это объяснялось тем, что идейно-образная система их пьес складывалась под весьма разнородными влияниями: Оден и Ишервуд, как, впрочем, и другие представители "оксфордской школы", считали себя одновременно марксистами и фрейдистами.

Первая из этих пьес, "Пляска смерти", была создана Оденом без участия Ишервуда. Опубликованная в 1933 году, она послужила основой для спектакля, поставленного в театре Групп в 1935 году, причем число изменений, внесенных Дуном, оказалось столь велико, что, по его словам, спектакль имел мало общего с пьесой. Сценический вариант пьесы опубликован, впрочем, не был.

"Пляска смерти" решалась как агитационное представление, объединяющее сцену и зал. На широких ступенях, спускающихся от пустых подмостков с одноцветным занавесом к партеру, сидит Глашатай, комментирующий действие. Перед сценой - небольшой джаз. Часть актеров приходит из зала, другие подают реплики, оставаясь на своих местах в партере. "Мы покажем вам сегодня картину упадка класса, члены которого говорят о новой жизни, но втайне мечтают о старой, ибо носят в себе смерть,- заявляет Глашатай.- И мы покажем вам смерть Танцовщика". Последнее должно было послужить символической картиной умирания капитализма. После смерти Танцовщика актеры празднуют наступление Нового года, и на сцене появляется Карл Маркс в сопровождении двух молодых коммунистов. "Орудия и средства производства оказались ему не под стать. Он ликвидирован",- произносит он, указывая на Танцовщика.

Эта одноактная пьеса, решенная во многом в традиции агитпропа, вместе с тем несет в себе некоторые следы влияния "танцевальных пьес" Йетса. Написана она была легкими, афористичными, бьющими прямо в цель стихами. Главная социальная тема пьесы осложнена аллюзиями реальной политической ситуации 30-х годов, когда фашистская идеология предпринимала не всегда безуспешные попытки подчинить себе сознание широких масс. Тем не менее оголенность конструкции остается главным ее эстетическим дефектом. По меткому замечанию английского критика Барбары Эверетт, объяснялось это не тем, что Оден не знал, на чьей он стороне, а тем, что он не знал, что собой представляет одна из сторон - пролетариат.

Первая пьеса, написанная Оденом с участием Ишервуда,- "Собака под шкурой" (1935, пост. 1936) - имела наибольший успех из всего их драматургического творчества. Очень сложная по структуре (в ней соединялись элементы экспрессионизма, агитпропа, высокой поэзии, пародии на довоенную оперетту и сказки), она вместе с тем обладала известным единством стиля и в большинстве сцен лишена была той прямолинейности, которая вредила "Пляске смерти". Некоторые хоры из "Собаки под шкурой" остались среди лучших образцов английской поэзии 30-х годов. Один из них был в 1938 году положен на музыку Лайонелом Бриттеном.

Деревня Прессен Эмбо каждый год выбирает молодого человека, снабжает его деньгами и отправляет на поиски пропавшего наследника поместья сэра Френсиса. В этот год выбор падает на Алана Нормана - идеального сказочного героя - честного, бесконечно доброго, открытого, в меру наивного и подвластного искушениям. Вместе с ним уходит из деревни собака по имени Френсис. Она уже много лет живет то в одной семье, то в другой, и у нее свое отношение к каждому из обитателей деревни. Поиски заводят Алана и Френсиса в разные страны и сталкивают с самыми разными людьми. На корабле Алан знакомится с двумя журналистами, на которых производит сильное впечатление, что он пьет только молоко, а его собака- виски, и они вместе отправляются в Остинию - страну, где время от времени происходят неудачные революции и давно уже разработан церемониал казни: король произносит речь о том, что он душой с заговорщиками, но вынужден поддерживать порядок, а затем, самолично расстреляв заключенных, устраивает некое подобие поминок и объявляет национальный траур, королева же обращается со словами утешения к вдовам. В другой стране - Вестландии - путешественники попадают сначала на улицу публичных домов, а потом в сумасшедший дом, где по радио непрерывно транслируются истеричные речи Лидера, приводящие пациентов в состояние дикого возбуждения. Сбежав из Вестландии, друзья встречают в поезде одного из хозяев жизни Запада, миллионера, о котором искушенные журналисты рассказывают, что по сути дела он - обыкновенный преступник. Удается им побывать и в "Райских садах", где собираются поэты-декаденты - пресыщенные миллионерские сынки. Когда отчаявшийся Алан готов уже отказаться от дальнейших поисков, обнаруживается, что собака Френсис - это и есть сэр Френсис. Собачья шкура помогла ему увидеть жизнь изнутри, и он знает теперь всю подноготную буржуазного общества. Вернувшись в родную деревню, он видит, что за время его отсутствия она заметно фашизировалась, и уходит из нее вместе с несколькими молодыми людьми бороться за новую жизнь.

"Восхождение на Ф-6" (1936, пост. 1937) была замыслена авторами как своеобразная опера, где Ишервуд взял на себя роль либреттиста, а стихи Одена предназначены были заменять собой музыку. В постановке Руперта Дуна эта пьеса приобрела, однако, и музыкальное сопровождение, заказанное Л. Бриттену.

"Восхождение на Ф-6" - история высокогорной экспедиции. Герои один за другим погибают, приближаясь к вершине. Последний из них падает мертвым, когда ему до конца открывается страшная для него, философа и поэта, тайна бытия: миром правят не Добродетель и Знание, а голая Сила. Эта трагическая тема раскрывается в пьесе не только через действие, но и с помощью мистических туманных эпизодов. Немало в этой пьесе и фрейдистской символики. Сценически она, впрочем, была достаточно эффектна и имела успех, чему способствовали и сатирические сцены, включенные в нее.

Символика последней пьесы Одена и Ишервуда - "На границе" (1938)-достаточно прозрачна. "Граница" - это воображаемая линия, разделяющая два семейства, живущие в одной комнате, но принадлежащие к двум враждующим, а потом воюющим народам. В двух половинах комнаты, обставленных по-разному, висят портреты: на одной половине - Короля, на другой - Лидера. Эти две семьи никогда не видели друг друга, никогда друг о друге не слышали, но, каждая по-своему, ведут себя одинаково. Они - обыватели (хотя одна семья профессорская, другая - старая дворянская), взгляды у них устоявшиеся, общепринятые. Но два юных существа, принадлежащие к этим семьям,- Анна Вродни и Эрик Торвальд (они тоже никогда не встречались) - любят друг друга. Анна идет во время войны в медсестры и умирает от тяжелой болезни. Эрик отказывается воевать, попадает в тюрьму, потом из пацифиста превращается в революционера и гибнет, тяжело раненный на баррикаде. В момент, когда они умирают в разных концах комнаты, они же, одетые по-старому, выходят из-за изголовий своих кроватей и встречаются на середине комнаты. Силой своего чувства и неприятием старых устоев им удается разрушить "границу". Последние их слова обращены к залу. Они призывают построить город, где человек снова обретет достоинство и любовь.

Рядом с этой гуманистической линией действия разворачивается другая - политико-сатирическая. Авторы на сей раз пользуются реалистическими средствами. Действующие лица здесь - глава стального треста, лощеный сорокапятилетний циник, спокойно объясняющий своему другу классовую природу фашизма, и Лидер - полубезумный демагог, находящийся, по сути дела, у него на содержании.

Традиционная для Одена и Ишервуда линия агитпропа представлена в этой пьесе хором из пяти мужчин и трех женщин, которые выступают то как рабочие перед началом смены, то как заключенные концлагеря, то как танцоры и левые агитаторы, то как читатели газет разных направлений, комментирующие события военных лет и завершающей войну революции.

Путь Одена и Ишервуда от "Пляски смерти" к "На границе" наглядно продемонстрировал, как, несмотря на все свои внутренние противоречия, набиралась сил и укреплялась на реалистических позициях леворадикальная драматургия в Англии. Кризис левого движения в конце 30-х годов на время остановил ее дальнейшее развитие.