Глава III. Свадьба

Я не буду останавливаться на проблемах происхождения закарпатских свадебных обрядов. Как и в других частях этой работы, я постараюсь дать лишь их синхронное описание, показать, как они воспринимаются местными крестьянами в настоящее время.

Празднование свадьбы - это начало жизни новой экономической ячейки; со свадьбой образуется новая семья. Естественно, что весь комплекс соответствующих обрядов посвящен материальному благополучию, эротические же обряды, долженствующие увеличить деторождение и укрепить любовь молодоженов, находятся на втором плане. В большинстве случаев выбор жениха и невесты в Закарпатье определяется материальной стороной. При сватовстве приданое является одним из главных условий согласия или отказа, и денежный вопрос обсуждается безо всякого стеснения.

Рассмотрим прежде всего обряды и магические действия, призванные обеспечить материальное благополучие молодого хозяйства.

Задолго до свадьбы происходит обручение (заручини), когда обе стороны договариваются о приданом. Жених и невеста "идут к священнику и подстилают себе под ноги половик, сплетенный из пеньки (прядево), чтобы не стоять на голом полу и быть богатыми (оби били богати, аби на голом не стояли)" (Прислоп). Этот обряд, по закону контакта, должен отвести от них бедность, символизируемую голым полом. Приведу еще пример сосуществования народного обряда и церковной церемонии. "Во время венчания дружка (дружба) стоит рядом с молодыми и держит у них на плечах ощипок, чтобы они были добрыми, как хлеб, и чтобы не нуждались (оби ся не збитковали)". Кроме того, по закону контакта, хлеб, который был с молодыми при венчании, должен всегда быть у них в доме.

Рассмотрим теперь чрезвычайно распространенный обычай осыпания молодых зерном. "Какая-нибудь их родственница, старуха, разбрасывает вокруг пригоршни овса (опсiват вiусoм) и насыпает его молодым за пазуху и в рукава, чтобы у них чердак всегда был полон (аби iм вело хлiб, ушитко). Свадебный староста три раза плещет вокруг себя речной водой, потом брызгает ею на молодых, чтобы они были сильными, как вода. Старуха одета в бунду (верхняя одежда), на голове у нее мужская шапка" (Прислоп).

При этих обрядах, как и при обряде с ощипком, молодым передается, по закону контакта, не только свойство предмета, которого они касаются (в данном случае хлеба), но и сам хлеб, таким образом остающийся в доме. Обливание водой, которое совершается в некоторых деревнях, например, в Прислопе, приобщает молодых к свойствам воды: "Чтобы они были сильными, как вода".

Иногда осыпание зерном сопровождается гаданием: "Когда молодые и гости возвращаются из церкви, то их осыпают овсом и бросают пригоршни зерен вверх; гости подставляют шапки; кто поймает больше всех зерен, будет самым богатым" (Верховина Быстра).

Этот обычай полностью аналогичен магическому действию в Сочельник, когда бросают бобы, фасоль, зерно, сопровождая это заговорными формулами, обеспечивающими плодовитость скотины, и соединяя это с гаданием: по количеству пойманных зерен предсказывают будущее. Надо отметить, что большинство гаданий и магических действий такого же рода, то есть связанных со свадьбой, происходит в Сочельник и в другие праздники того же цикла: день св. Андрея, Рождество, Новый год и Крещение.

К числу магических действий, которые должны обеспечить молодым благосостояние, относится проход под хлебом и прикосновение к нему, в котором принимают участие и близкие родственники: "Молодые приезжают; двое парней держат у себя на головах пирог (файний колач), приготовленный на яйцах. Молодые, староста, дружка (дружба) подпрыгивают под пирогом, стараясь до него дотронуться. В это время стоящая рядом женщина осыпает их рожью, пшеницей, овсом и хмелем, чтобы у них все это было (би iм ушитко било)" (Монастырец).

"Когда молодые проходят под ощипком, они касаются его головами, чтобы хозяйство у них шло хорошо (аби добре газдовали)" (Колочава).

"Когда свадебное шествие приходит к жениху, то мать его стоит перед домом и держит в руках бутылку водки и блюдо с овсом; на ней гуня, на руках рукавицы. Гости несут два ощипка от невесты (2 ощипки вют молодой). Двое самых высоких парней берут эти ощипки, связанные перевяслом из льна и конопли (которi зв'язанi повiсмом), и поднимают их вверх. Молодые три раза проходят под ними, а в это время мать осыпает их овсом (а мата посипае ix тим вюсом у рукавицях); затем вся свадьба проходит под ощипками и подпрыгивает (пютскакивае), чтобы коснуться их головой. После этого гости разрывают перевясло (повicмo), говоря, что им хорошо ловить рыбу (про то, што кажут, оно доброе з ним ловити рибу, з ним веде ся рибу ловити). Те, кто держат ощипки, слегка ударяют ими молодых по голове, поэтому молодым не надо прыгать, чтобы коснуться их головами" (Нижний Синевир).

Когда я спросил в другом доме той же деревни, зачем двое парней ударяют молодых ощипкама, мне ответили: "Для того, чтобы у них было много хлеба (аби iм хлiб вюу)" (Нижний Синевир). Благодаря этому, как и предыдущему, обряду, хлеб, до которого дотронулись молодые, остается в доме.

Относительно поверья, что на конопляное или льняное перевясло рыба лучше ловится, приведу следующее объяснение: "Как муж любит свою жену, так и рыба будет идти на перевясло (як чоловiк любит свою жiнку, то так буде брать ся i риба за повiсмо)". Это означает, что взаимная привязанность мужа и жены передается предмету, до которого они дотронулись, в данном случае - перевяслу; оно же, благодаря переданному свойству, будет притягивать рыбу.

Мы уже отметили в комплексе свадебных обрядов совпадения с обрядами Сочельника. Вот другая аналогия. В двух деревнях я записал то, что произносит староста на свадьбе; это оказалось воспроизведением заговора, произносимого газдой в Сочельник, когда он бросает в стену бобы и фасоль. "Брр, играйте, быки рогатые, коровы с большим выменем, овцы с густой шерстью, парни с... девки с... в каждом углу по ребенку, а на печи негде лечь, играйте, веселитесь (волики рогатi, коровки дiйкатi (великi дiйки), овечка вoунaтi, хлопчики... а дiвочки... во каждой кутинi по дитинi, а на печi нiгде лечи. Грайте ся, веселiте ся)" (Вышний Быстрый).

Я записал в общих чертах слова, произносимые старостой в Торуне,- они примерно совпадают с услышанными мной в Прислопе, где староста на свадьбе совершает то же магическое действие, что и газда в Сочельник: "Когда молодые вместе входят в дом и садятся за стол, староста берет горсть овса и бросает во все углы". В это же время он говорит: "Играйте, ягнята, играйте, телята, в каждом углу по ребенку, парни с... девки с... на печи негде лечь (грайтеся ягницi, грайтеся телицi, у каждой кутинi по дитинi, хлопцi... дивкi... На печi нiгде лечи)".

Эти слова должны не только доставить богатство, но и обеспечить молодым много детей.

Часто магические действия направлены на то, чтобы рождались дети мужского пола. Это желание утилитарное, поскольку мальчиков предпочитают девочкам. Я опишу одно из таких магических действий:

"Новобрачная проходит за стол и садится рядом с молодым парнем; она сажает себе на колени двухлетнего мальчика (бере coбi на колiна дворiчного хлопця) и гладит ему гениталии (мацiт за яйця), чтобы у нее рождались мальчики (за тото, аби хлопцi вели); тут же она дает ему яйцо и крендель (крученик), которому приписывается обрядовое значение" (Прислоп).

Тот же обряд в другой деревне был мне описан так: "Когда свадьба находится в доме жениха, к новобрачной подходит мальчик и садится к ней на колени, чтобы у нее рождались мальчики (штоби у ней родилися хлопцi); в награду он получает крученик" (Нижний Синевир).

Здесь мы встречаемся с применением закона контакта: молодая приобретает способность производить на свет мальчиков благодаря прикосновению к ребенку мужского пола. Дальнейшие магические действия более или менее аналогичны описанным выше.

"Когда свадебное шествие входит во двор дома молодых, мать жениха, одетая в мужскую шапку, подводит их к яслям, на которые они садятся; они берут за рога вола и корову, за хвост лошадь, чтобы у них были эти животные".

Я обнаружил еще одно магическое действие, направленное на то, чтобы рождались мальчики. В Теребле зерном осыпает не мать жениха, а одна из гостий (присiвалка). "Она наряжена в смешную мужскую одежду, на голове у нее необыкновенная мужская шапка (чудна шапка) с громадным гусиным пером; для нее делают из стебля кукурузы специальную трубку (iзроблят спецiяльну пипу из кукурузяной били) и надевают сверху старую рваную гуню с болтающимися рукавами. В руках у нее тарелка со всевозможным зерном; она бросает, рассевает его по двору (бросае, мече, пpиciвae), чтобы у молодых был хлеб. Мужской костюм и трубка у нее для того, чтобы у молодой рождались только мальчики (у знак того, щоби молодим хлiб родиуся, а мужська фокусна одiянiе i пипa у знак того, щоби у молодой только хлопцi родили)" (Теребля).

Переодевание в мужской костюм должно, по закону подобия, вызвать рождение мальчиков.

Наряду с обрядами, призванными благоприятствовать появлению детей, существует и обряд, совершаемый для того, чтобы помешать этому.

"Когда невеста идет в церковь венчаться, надо взять деревянный засов (колотку) и бросить его в воду или в колодец (в воду, або у студню): тогда у нее вообще не будет детей" (Люта).

Для того чтобы не иметь детей, крестьяне этих мест кроме магических действий применяют, как мне рассказал здешний врач, разные варварские способы, часто имеющие самые тяжелые последствия.

И в заключение. От одного деревенского священника я записал магическое действие для облегчения родов: "Когда свадебное шествие выходит после венчания из церкви, свашка (замужняя сестра молодой или, если такой нет, самая близкая родственница, замужняя, выполняющая на свадьбе различные функции) разбивает на пороге церкви яйцо, чтобы молодая рожала так же легко, как разбивается яйцо" (Березный, Смереково).

Этот обычай ясен сам по себе, тем более что разбиваемое яйцо является зародышем жизни.

Рассмотрим теперь любопытное поверье, согласно которому невеста, ставши женой, приобретает временно магическую силу, что может благоприятствовать замужеству других девушек: "Когда венчание окончено, новобрачная оборачивается и снимает у молодых девушек (дружек) венок или парту (особый головной убор); девушка, у которой она у первой снимет венок или парту, первой выйдет замуж" (Смереково).

Жених, ставший мужем, и дружка обладают той же магической силой: "Когда муж вводит жену в дом, они вместе переступают через порог: та подружка невесты (дружка), которая первой дотронется до мужа или до шафера, первой выйдет замуж" (дочь священника Бачинского, Люта).

Теперь познакомимся с магическим действием, которое должно увеличить любовь жениха и невесты: оно состоит в угощении их обоих медом. "Староста потчует жениха медом и говорит: "Пусть ваша любовь будет такой же сладкой, как мед! (так би солодко любили як мiт солодкий)".

В другой деревне, как мне сказали, угощение медом не сопровождается заговорной формулой. Когда же я спросил о цели этого обряда, мне ответили: "Чтобы любовь у молодых была сладкая, как мед (як мiт солодкий, так би i они солодкi)" (Головка, Прислоп).

В обоих случаях, идет ли речь о заговорной формуле или о простом объяснении (подробнее см. стр. 197-198 наст. изд.), здесь применен закон контакта.

Целый комплекс обрядов предназначен для того, чтобы обеспечить одному из супругов первенство над другим: "Молодые разбивают в клети (у клiтi) древко от свадебного флага (курагов). Смысл этого поверья такой: первый, кто ударит другого обломком, будет командовать в доме" (Ф. Печкан, Нижний Синевир).

"Когда новобрачные выходят из церкви, молодая старается наступить мужу на ногу, чтобы командовать в доме" (Воловое).

Обращу внимание на один особый закарпатский обычай: он в определенной степени делает понятным значение народных обрядов, относящихся к свадьбе. Хотя крестьяне очень религиозны и тщательно исполняют предписания церкви, тем не менее в некоторых деревнях существуют незаконные браки. Дело обстоит так: по закону, молодой человек может жениться без специального разрешения, только если он отбыл воинскую повинность. Чтобы обойти этот закон, родители молодых людей идут к нотариусу (нотарь - нечто вроде сельского писаря, часто с юридическим образованием) и в его присутствии подписывают контракт с указанием приданого. После подписания совершается свадьба, сопровождаемая всеми народными обрядами и обычаями, но без церковного венчания. Когда молодой человек достигает возраста, в котором он может жениться без специального разрешения, муж и жена венчаются; затем автоматически узакониваются родившиеся до этого дети. До заключения гражданского брака и до венчания муж извещает нотариуса о каждом родившемся ребенке, говоря, что он его признает.

При таких браках народные обычаи, сопровождающие свадьбу, очевидно, рассматриваются как отчасти компенсирующие венчание. Многим народным свадебным обрядам приписывают то же значение, что и церковным. Этим объясняется частое смешение тех и других до такой степени, что крестьяне не могут их различить. Выше мы привели много случаев сосуществования или даже слияния церковных и народных обрядов в сознании крестьян. В народных обрядах, в свою очередь, чувствуется большое влияние церкви. Так, речь старосты изобилует оборотами и фразами, заимствованными из молитв или отмеченными влиянием Священного писания. То же самое касается и песен на деревенских свадьбах.

В Закарпатье очень часто встречается, правда, как пережиток, обряд похищения невесты. Тогда родители жениха и невесты инсценируют сражение за владение девушкой: как правило, сражение кончается победой стороны жениха. Затем оба лагеря вступают в ораторские поединки, в ходе которых староста невесты говорит, что друзья жениха и жених проникли в дом невесты силой и т. д.

Можно предположить, что одной из причин живучести этого обычая является особое соперничество обеих семей, желание показать, что невеста пользуется и дома и в деревне большим уважением и что ее отпускают с крайней неохотой. Тем же мотивом объясняются песни, в которых подруги и родственницы невесты насмехаются и издеваются, сколько могут, над старостой жениха и над самим женихом. Этот обычай соблюдается и теперь. Обряды, изображающие покупку женихом права сидеть справа от невесты, и некоторые другие также могут объясняться желанием подчеркнуть цену, которую запрашивают за невесту. Обычно это право продает брат невесты - этим хотят показать, насколько родителям дорога дочь, с которой они должны расстаться. В некоторых деревнях существует обычай действительно платить отцу невесты и деревне, в которой она росла, значительную сумму денег. В Закарпатье сейчас ограничиваются тем, что назначают большую сумму, а на самом деле платят маленькую.

В некоторых деревнях роль брата невесты исполняет нiмий (изображающий на свадьбах немого). "Когда по возвращении из церкви свадебная процессия приходит в дом жениха, то сам жених, староста и дружка три раза обходят стол кругом и останавливаются возле своих мест. Но место жениха занято нiмим; он ни слова не говорит, но знаками показывает, что хочет денег. Когда ему бросают крону, он показывает, что этого мало. Тогда его заставляют выпить водки: в этот момент он показывает, что надо насыпать тарелку серебра. Когда жених кладет туда пятьдесят или сто крон, нiмий радуется и начинает говорить; тут же он отдает деньги молодой и разрешает мужу сесть рядом с ней" (Монастырец).

Все эти игры не только символизируют цену, назначенную за невесту, но и служат развлечением.

Здесь мы не будем рассматривать историю развития обрядов. Постараемся только объяснить, как их можно в настоящее время интерпретировать.

Детальное исследование значения, которое закарпатские крестьяне придают этим обрядам, и тщательный анализ того, как обряды выполняются, позволят нам выработать теорию свадебного ритуала. Вне сомнения, в настоящее время большое число свадебных обрядов перешло либо в категорию немотивированных магических действий, либо в категорию игр и развлечений. Они, как и танцы, занимают важное место в свадебном ритуале Закарпатья и у многих других народов.

Естественно, что многие свадебные обряды превращаются в игры и развлечения быстрее, чем обряды, относящиеся к другим церемониям. С другой стороны, обряды, уже трансформированные в игры и развлечения, удерживаются в церемониале с большим постоянством; они не исчезают и не переходят в другой игровой цикл, как это могло бы произойти, если бы они не входили в общий комплекс свадебных действий и обрядов, до сих пор сохраняющих магическое значение.