Мирбо (Е.Л. Филькельштейн)

Одним из интереснейших драматургов, последователей Золя и Бека, был Октав Мирбо (1850-1917), писатель неровный, в романах которого ("Аббат Жюль", 1888; "Себастьян Рок", 1890; "Дневник горничной", 1900 и др.) злое обличение буржуазной действительности сочеталось с мучительными и чаще всего бесплодными поисками антибуржуазного идеала. С явной симпатией относясь к идеям социализма, проклиная буржуазное государство, буржуазную политику, администрацию, систему воспитания, религию, мораль, Мирбо не верил в возможность революционного преобразования действительности, в коренное общественное переустройство. Отвращение к буржуазному образу жизни нередко толкало его к натуралистическому описанию грязных вожделений, патологических извращений, всего, к чему приводит человека уродливое воспитание и лживая буржуазная мораль. И это сближало его в известной мере с декадентской литературой.

Одно время Мирбо был близок к анархистам, но идеи индивидуального террора оттолкнули его: после ряда взрывов и убийств, организованных анархистами в 1893-1894 годах, Мирбо отошел от них. Его глубоко взволновало дело Дрейфуса. Вместе с Золя, Франсом и другими передовыми деятелями французской культуры Мирбо выступил в защиту Дрейфуса, гневно протестовал против кровавой расправы русского царизма с рабочими 9 января 1905 года, против ареста М. Горького, вошел в президиум созданного в 1906 году под председательством А. Франса Общества друзей русского народа. Не случайно так высоко ценил творчество "острого Мирбо" М. Горький, считавший, что в созданных Мирбо образах запечатлены черты современного буржуазного героя.

В 1890-1900-е годы Мирбо был не только писателем. Свои антибуржуазные взгляды он высказывал как оратор, публицист, печатал полные негодования статьи в "Юманите", сочувствовал бастующим рабочим, входил в редакцию социалистической газеты "Орор".

Драматургия - одна из самых ценных страниц литературного наследия Мирбо. Он пришел к ней в годы наибольшей своей общественной активности, и это сказалось в ее реалистической силе и обличительной устремленности. Первая же его пьеса резко отличалась от обычного репертуара буржуазных театров. Драма "Дурные пастыри" (Ренессанс, 1897), хотя и была подготовлена инсценировками романов Золя, особенно "Жерминаля" (1888), но с такой правдивостью показала страдания рабочих, их жестокую эксплуатацию и зреющее в массах сознание неизбежности революционной борьбы, что объяснить ее появление на сцене можно только политической напряженностью обстановки в стране, где острота классовых противоречий дошла до революционной ситуации.

Все трагические события этой драмы происходят в рабочем поселке огромного металлургического завода и в доме заводо-владельца. Зловещий образ завода - Молоха, пожирающего человеческие жизни, встает в ремарках и репликах. Отравленный воздух завода уже убил двух сыновей старого рабочего Луи Тье, умертвил его жену. В этой "обители пыток и ужасов" на гибель обречены все. Рабочим уготованы лишь непосильный труд, лишения, болезни и неизбежная ранняя смерть.

Совершенно нов во французской драматургии образ молодого рабочего Жана Руля, профессионального революционера, интернационалиста, который побывал во многих странах и везде сталкивался с эксплуатацией, с искусно насаждаемым невежеством и порожденной им бессловесной покорностью. Цель жизни Жана Руля - пробудить в массах стремление к борьбе.

Мирбо с присущей ему едкой иронией развенчивает все способы буржуазного обмана рабочих. Владелец завода Арганд одержим "манией эмансипации": он создает кооперативы, профессиональные школы, пенсионные кассы. Но все созданные им учреждения обогащают его самого, отнюдь не улучшая участи рабочих. А когда рабочие поднимаются на борьбу, "либеральный" капиталист вызывает жандармов. Дочь Арганда Женевьева - почти гротескное воплощение ненавистной Мирбо буржуазной филантропии. Светская барышня балуется живописью и нанимает в качестве натурщиц самых изможденных старух, любуясь их морщинами. А в семью умирающей от голода и лишений работницы Женевьева приносит конфеты для детей и корсаж для старшей дочери.

Беспощаден Мирбо и к примиренческой позиции сына Арганда - Робера, который проповедует всеобщее братство, равенство, классовый мир.

Эту пьесу не раз обвиняли в пропаганде анархистских идей. Между тем формы борьбы, к которым призывает Жан Руль, не имеют ничего общего с анархизмом. Стачечники выставляют требования восьмичасового рабочего дня (а это в конце 1890-х годов один из важных лозунгов международного социалистического движения), очищения воздуха в мастерских, механизации вредных процессов производства, возвращения на завод рабочих, уволенных во время стачки, и т. п. Отказ Арганда выполнить эти требования приводит к вооруженному столкновению между рабочими и полицией. На разгромленной жандармами баррикаде погибает Жан Руль, умирает, призывая к мести, его возлюбленная, молоденькая работница Мадлена Тье. Но и фабриканта настигает жестокое возмездие. Рыдая, склоняется он над трупом своего сына, убитого при попытке остановить кровопролитие. "Это расчет",- говорит в финале пьесы Луи Тье, смотря на мертвую дочь, на сложенные рядами трупы погибших, на сломленного горем хозяина.

В политической программе Жана Руля, разумеется, много неопределенного, но сама эта неопределенность отражает сложные пути развития рабочего движения во Франции, где влияние различных мелкобуржуазных тенденций в рабочем движении было чрезвычайно сильным.

Революционер-одиночка, Жан Руль стремится прежде всего пробудить в массах дух сопротивления и сознание человеческого достоинства. "К счастью,- говорит один из фабрикантов,- у него нет политического чутья, и он не знает, куда идет и чего хочет". Приходится согласиться с этой характеристикой. Политической перспективы нет не только у Жана Руля, но и у самого автора пьесы.

Жан Руль выступает как некий пролетарский Бранд, ведущий народ ввысь, в горние обители духа, и поэтому в пьесу проникает оттенок своеобразного мессианизма. В отдельных сценах автору изменяет его жесткая реалистическая кисть. Речь героев пьесы становится сентиментально-возвышенной, слова их окрашиваются религиозными интонациями. И все же пьеса занимает существенное место в истории французской драматургии, потому что в ней впервые открыто показана революционная борьба пролетариата, и впервые истинного героя современности автор видит в вожаке пролетарских революционных масс.?

В последующие годы Мирбо пишет ряд одноактных пьес, изданных в 1904 году под названием "Фарсы и моралите". Это острые политические памфлеты и сатирические сцены, отражающие разные стороны буржуазной жизни. Первую из них Мирбо написал сразу после "Дурных пастырей".

В одноактной пьесе "Эпидемия" (1898) действие, по ремарке автора, "происходит в наши дни в провинциальном городе". На заседании городской думы обсуждается вопрос о возникшей в военных казармах эпидемии тифа. Военные власти настаивают на срочных мерах. Казармы - грязные очаги заразы, солдаты пьют вместо воды навозную жижу. Необходимо немедленно провести водопровод, а значит - голосовать за кредиты. Это сообщение мэра вызывает бурю: "У нас нет денег на такие фантазии!..- восклицают почтенные буржуа.- Город обременен долгами... Нам нужно перестроить театр..." Скандал разрастается. Мирбо не боится гипербол. "Солдаты созданы, чтобы умирать,- кричат гласные городской думы,- это их долг, их ремесло, эпидемия - школа героизма! Неуместные требования военных властей - это неуважение к армии, убийство патриотизма!"

Но буря негодования обрывается внезапным известием - эпидемия проникла в город, скончался один из буржуа. Ужас и оцепенение охватывают всех. Мэр произносит карикатурно- патетическую речь о павшем собрате.

Реквием по мелкому буржуа сменяется бешеным взрывом энергии. На этот раз не солдатам и не беднякам угрожает опасность. Эпидемия грозит обрушиться на самих гласных, на их семьи. Теперь они рвутся голосовать за кредиты. Раздаются лихорадочные возгласы: "Займы! Налоги! Экспроприация!" Все уместно, чтобы спасти жизнь буржуа. Надо разрушить старые кварталы, воздвигнуть новые, насадить сады, построить бани, фильтры, обеспечить гигиену, антисептику, профилактику. Криками: "К урнам! К урнам!"- завершается этот памфлет, который возрождал одну из самых значительных традиций французской драматургии, получившую плодотворное развитие и в XX веке (Паньоль, Салакру и многие другие).

Драматургический этюд Мирбо весь построен на массовых сценах, в нем использован принцип своеобразной "музыкальной" организации материала - движение толпы, состоящей из многих индивидуализированных персонажей, но действующих совместно, меняя темп, ритм, напряженность. Маленькая пьеска Мирбо была вызывающе новаторской не только по теме, но и по манере написания. Она требовала режиссуры, ее нельзя было поставить ни в академической манере Французской Комедии, ни в салонной, ни в фарсовой манере бульварных театров. Не случайно этой пьесой заинтересовался А. Антуан. Она была поставлена в 1898 году в Театре Антуана, роли мэра и члена оппозиции в ней исполняли Антуан и его молодой соратник Фирмен Жемье, впоследствии один из крупнейших передовых деятелей французского театра XX века.

В той же памфлетной манере написана и другая одноактная комедия Мирбо "Бумажник", которую Жемье поставил в 1900 году в театре Ренессанс, сыграв в ней роль Жана Гениля. Если в "Эпидемии" Мирбо высмеял муниципальные власти, то здесь он издевается над другой опорой буржуазного государства - полицией. Тупость, жестокость, циническая развращенность носителей власти, их полное и всестороннее равнодушие к справедливости получили в пьесе "Бумажник" живописное и убедительное выражение. Герой этой комедии элегантный, светски изысканный комиссар полиции придумывает своеобразный "романтический" способ свиданий со своей любовницей - уличной девицей Флорой. Она устраивает скандал у полицейского участка, ее хватают и тащат в полицию,- и тут любовники остаются наедине, укрытые от взора ревнивой жены. Комиссар находит даже нечто "шекспировское" в этом сочетании скотской грубости и "возвышенных чувств".

В разгар любовной сцены полицейские втаскивают Жана Гениля - жалкого нищего старика ("гениль" по-французски - лохмотья). Комиссар встречает его грубым окриком. Но выясняется, что Гениль нашел бумажник, в котором лежит десять тысяч франков, и по простоте душевной принес его в полицию, чтобы разыскать владельца. Комиссар потрясен - в поступке нищего опять же есть нечто шекспировское, он заслуживает установленной премии за добродетель. Но тут выясняется, что Жан - бездомный бродяга, у него нет адреса, он ночует на скамейках. Комиссар возмущен: человек обязан иметь пристанище, иначе он преступник, он общественно опасен. И несчастного старика отправляют в тюрьму, помогая ему ударами и пинками обрести "адрес". Когда потрясенная всем этим Флора кричит комиссару, что он гадок, что она ненавидит его, он и ее отправляет в тюрьму. Пьеса, начинающаяся с побоев и криков, завершается побоями и криками. Буржуазное государство показано у Мирбо как воплощение грубого насилия и цинизма.

Во всех памфлетах Мирбо парадокс, гипербола служат средством психологической и социальной характеристики.

Единственный "положительный герой" всех фарсов Мирбо - добрый, наивный и честный старый нищий Жан Гениль, бессильное жалкое создание.

Мирбо утрачивает веру в возможность активного социального сопротивления. Это сказалось и в его лучшей пьесе "Дела есть дела". Поставленная в 1903 году в театре Французской Комедии, она в том же году была переведена на русский язык с авторским посвящением перевода Льву Толстому.

Центральная фигура пьесы - хищник большого масштаба миллионер Исидор Леша. Дикий самодур, грубый негодяй, для которого не существует жалости и прочих "глупостей", Леша в то же время ловкий делец, подкупающий правительство, партии, депутатов. Его богатство нажито темными махинациями. В его великолепном имении "все кричит о преступлении". По словам дочери Леша Жермены, вся жизнь отца - это "зверская алчность ...низменные инстинкты...". Жермена рассказывает своему возлюбленному, служащему у Леша инженеру-химику Люсьену Гарро, что все дела ее отца опираются на воровство, шантаж, мошенничества, убийства, что их великолепный замок - страшный вертеп, откуда посетители не раз уходили, потеряв деньги, честь, толкаемые к неизбежному самоубийству.

Исидор Леша - хам, осознавший силу денег, гнусное и опасное воплощение собственничества. Пьеса Мирбо многими мотивами связана с "Воронами" Бека, но в то же время полемична по отношению к этой пьесе. Мирбо уже не верит в возможность тесных семейных связей, любви, самопожертвования. Для него буржуазия античеловечна по самой своей сути. Дочь для Леша - только товар, который надо повыгоднее сбыть с рук. Сын, Ксавье,- живая реклама богатства отца и поэтому его единственная привязанность. Этот двадцатилетний хлыщ сорит деньгами, проигрывает по двести тысяч франков, носится в роскошном автомобиле. Все это позволяет Ксавье якшаться с "золотой молодежью" и, следовательно, укреплять связи отца с аристократией.

Исидор Леша - поразительно колоритная индивидуальность, но он буржуа до мозга костей, воплощение семейных, социальных, политических, моральных принципов крупного финансиста, предпринимателя, дельца. Презирая аристократию, он тем не менее жаждет титулов.

Показывая, как капиталист "заглатывает" и переваривает пережитки феодального строя, Мирбо в то же время демонстрирует насилие и демагогию Леша по отношению к рабочим. Он издевается над рабочими, жестоко эсплуатирует их, играя при этом в демократизм. Демагогия - основа основ его существования. Собираясь стать депутатом, Леша кричит: "Мы не люди старого порядка, мы не графы, не князья. Мы - чистейшие демократы, труженики... Кому принадлежит этот царственный замок? Князю? Нет! Герцогу? Нет! Пролетарию принадлежит он, пролетарию и социалисту... Исидору Леша".

В финале Мирбо подвергает своего героя жестоким испытаниям. Его дочь Жермена отказывается от навязываемого ей отцом унизительного брака с сыном маркиза и порывает с семьей, уходя с Люсьеном из дома. И почти сразу после этого разъяренному Леша сообщают об автомобильной катастрофе, в которой погиб его сын. Впервые Леша действительно потрясен. Он рыдает, горе его подлинное, неподдельное. Этим пытаются воспользоваться два мелких дельца, чтобы заставить Леша "подмахнуть", не глядя, выгодный для них контракт.

Но даже в такую минуту делец берет верх над отцом. Леша читает контракт, кричит своим собеседникам: "Мерзавцы! Воры!" В тот момент, когда к дому приносят труп сына, Леша диктует своим будущим "компаньонам" поправку к договору, оставляющую за ним все права финансового и административного управления.

Создав типический характер большой обобщающей силы, Мирбо снова ищет в этой пьесе людей, способных бросить вызов ненавистному ему буржуазному укладу. Но в решении этого вопроса он, как всегда, неизмеримо слабее, чем в обличении. Жермена и Люсьен, в сущности, слабые люди, все их желания сводятся к тому, чтобы не принимать личного участия в грязных делах. Это и позволило поставить пьесу Мирбо на академической сцене, где роль Леша крупно и выразительно сыграл великолепный характерный актер Фероди.

Театр Французской Комедии показал и последнюю пьесу Мирбо "Очаг" (1908), в которой автор срывает маску показной добродетели с буржуазной филантропии. Пьеса в том же году была переведена на русский язык и напечатана в одном из сборников издательства "Знание", которым в это время руководил Горький. В этой пьесе жертвами выступают воспитанницы "Очага", основанного известным филантропом - ученым, членом Академии, сенатором бароном Куртеном. За счет несчастных детей, которых морят голодом и бьют, поставляют в качестве живого товара знатным "покровителям", барон Куртен достигает почестей и богатства. Он написал множество трудов о филантропии, о любви к ближнему, о рабочем движении, об эмансипации женщин. Но этот просвещенный либерал - мракобес и преступник. Он присваивает пожертвования, торгует своими политическими мнениями и красивой женой, трусливо покрывает все преступления распутной и злой начальницы "Очага", так как она, зная о его темных делах, умело шантажирует этот "столп добродетели".

Мирбо внешне бесстрастно, а по существу с внутренней яростью показывает страшные факты: смерть маленькой девочки, "забытой" в холодном чулане; голодных детей, которые увешивают приют гирляндами и с завистью наблюдают за роскошным завтраком знатных благотворителей, посетивших "Очаг"; грубость воспитательниц, истязающих детей; зверское избиение хорошенькой воспитанницы, воспротивившейся грязным вожделениям начальницы приюта; дряхлого благотворителя - маркиза, втихомолку договаривающегося с начальницей о "пикантных" девочках. Все это происходит на фоне чудовищного равнодушия -"филантропов". Дамы флиртуют, меняют любовников, охотно продаваясь тем, кто нужен для финансовых комбинаций их мужей, устраивают благотворительные завтраки, на стоимость которых можно было бы месяцами кормить "опекаемых".

В реализме Мирбо сочетаются точно отобранные, хотя и имеющие иногда натуралистический оттенок, жизненные обстоятельства с гротеском, показывающим чудовищное уродство мира, построенного на античеловечности.

Проблематика "Очага" Мирбо во многом близка проблематике ряда пьес Шоу. Оба они знают цену политической и моральной демагогии буржуазии, оба срывают маски показной официальной добропорядочности. Но парадоксы и разящая насмешка Шоу приводят к мысли о неправомочности буржуазного образа жизни, а гротеск Мирбо выдает его ужас перед действительностью, его убеждение в неизбывности социального зла.