Народные театры (Э.И. Глумова-Глухарева)

Новое веянье искусства проникло наряду с профессиональным театром и в народные театры. Подъем демократического движения 1880-х и 1890-х годов и деятельность германской социал- демократической партии содействовали вовлечению широких масс в культурную жизнь столицы.

Театр Свободная сцена был недоступен рабочим из-за высоких членских взносов. Кроме того, все чаще раздавалось требование рабочих столицы о создании своего театра, не только доступного, но и близкого рабочему зрителю по репертуару.

В этом движении принимал участие Франц Меринг. "Победа пролетариата,- писал он,- положит начало новой эпохе искусства, более благородного, более высокого, великолепного, чем когда-либо".

В середине 1880-х годов на многочисленных рабочих собраниях все чаще поднимались вопросы проникновения культуры в рабочие массы. Вот что писал по этому поводу критик Генрих Гарт: "Нигде я не находил такой страстной жажды знаний, такого неутолимого тяготения к образованию, как среди товарищей, принимавших участие в социальных боях в восьмидесятых и девяностых годах. Когда мы после народного собрания оставались порой в кругу рабочих, поднимая ту или иную дискуссию на литературные или театральные темы, на нас были устремлены поистине жадные глаза".

В 1890 году мечта осуществилась. В большом зале Богемского ресторана собрались тысячи рабочих для решения вопроса о создании рабочего театра. Собрание постановило организовать Свободную народную сцену (Freie Volksbiihne). Основателями театра были Франц Меринг и критики - социал-демократы Бруно Вилле, Вильгельм Бельше и Юлиус Тюрк. Организационная структура нового предприятия была близка Свободной сцене, театр считался закрытым, существуя на членские взносы. Однако членами Свободной народной сцены могли быть только рабочие. За ежемесячный взнос в пятьдесят пфеннингов члены общества имели право посещать спектакли, которые устраивались один раз в месяц по утрам в воскресный день.

В целях демократизации Свободная народная сцена не рассылала своим пайщикам нумерованных мест на спектакли. Каждый участник этого театрального союза, придя на спектакль, вытягивал из урны, как в лотерее, свое место в зале.

Исполнителями спектаклей Свободной народной сцены были молодые актеры-профессионалы из других берлинских театров. Однако Свободной народной сцене не удалось привлечь видные артистические силы, так как театр обладал скромными денежными ресурсами.

В постановке пьес принимал участие режиссер Корд Гахман - соратник Отто Брама. Критик Бруно Вилле выступил перед открытием Свободной народной сцены с призывом, который начинался характерными словами, определившими установки устроителей этого дела: "Театру надлежит быть источником нравственного возвышения и мощным возбудителем мысли о сложнейших вопросах современности".

Обращение к вопросам современности как бы говорило об интересе к социальным проблемам, однако дальше этого заявления Б. Вилле не шел.

Программа самих рабочих была, несомненно, яснее: они хотели видеть на сцене жизнь простого человека, близкую и понятную им. На одном из собраний выступил рабочий, заявивший: "Вместо вечной лжи на сцене мы хотим узнать правду о жизни и предпочитаем видеть страшное, а не голубой туман о благородных графах и коммерции советниках, которые сеют вокруг себя крупные кредитки".

Для популяризации спектаклей Свободной народной сцены было предпринято важное мероприятие: за несколько дней до премьеры к рабочим выезжали лекторы, подробно объяснявшие на местах содержание и значение пьесы, которую рабочие увидят в своем театре.

Свободная народная сцена так или иначе вдохновилась почином Отто Брама в Свободной сцене.

Казалось бы, направленность нового театра должна была существенно отличаться от Свободной сцены, но этого не случилось. Режиссер Корд Гахман принес в рабочий театр установки Брама, да и репертуар походил на спектакли Свободной сцены.

Открылась Свободная народная сцена постановкой "Столпов общества" Ибсена. Спектакль был воспринят рабочим зрителем с большим вниманием, но не воодушевил его. Критика отмечала хороший ансамбль, но слабую игру некоторых исполнителей.

Следующей постановкой была "Власть тьмы" Л. Толстого, вызвавшая горячий прием. В тот день в театре разыгралось нечто, подобное скандалу, имевшему место в Свободной сцене во время премьеры драмы "Перед восходом солнца". В зрительном зале нашлись убежденные сторонники пьесы и столь же рьяные ее противники. Аплодисменты, шум и свист прерывали действие: особенно бурно воспринимались сцены отравления Петра и убийства младенца, поставленные в подчеркнуто натуралистической манере. Характерно, что рабочая аудитория встретила слова Митрича о банках и процентах громкими рукоплесканиями.

Следующим этапным спектаклем Свободной народной сцены был "Враг народа" Ибсена, также поставленный Кордом Гахманом. В роли доктора Стокмана выступил актер Иозеф, игравший этот образ в сниженных тонах. Перед зрителями представал "маленький, беспокойно барахтающийся человечек, беспокойству которого, к сожалению, недоставало оттенка величия, необходимого для захватывающих сцен" (О. Брам). В картине собрания, когда Стокман выступает с зажигательной речью, актеру недоставало внутренней силы, он был задавлен окружающими его мещанами.

И все же, несмотря на недостатки, спектакль имел большой успех,- свободолюбивые речи Стокмана падали на благодарную почву.

Помимо того, в Свободной народной сцене шли драмы "Перед восходом солнца" и "Ткачи". Здесь были также поставлены историческая драма Лассаля "Франц фон Зиккинген" и "Смерть Дантона" Г. Бюхнера.

Не найдя новых художественных путей, Свободная народная сцена тем не менее полностью оправдала себя, так как знакомила рабочего зрителя с лучшими произведениями драматургии XIX столетия. Один из критиков писал о восприимчивости рабочей аудитории: "Я никогда до этого не встречался с таким вниманием, с таким проникновением. Все лица до крайности напряжены, чтобы ничего не упустить. Волнение сказывалось в мимике, в сжатых кулаках, в положении тела. Происходящее на сцене воспринималось, как подлинная жизнь, встречалось настоящей овацией".

Рабочие превращали свою сцену в трибуну, каждый социальный намек вызывал в их сердцах горячий отклик.

Через несколько лет молодое, многообещающее театральное дело начало подтачиваться изнутри разногласиями, которые в ту пору разъедали также социал-демократическую партию. Франц Меринг и Бруно Вилле покинули театр. Бруно Вилле еще раз, теперь уже самостоятельно, взялся за организацию другого рабочего театра, названного им Новой свободной народной сценой, однако и этот театр оказался нежизнеспособным и вскоре прекратил свое существование.

Театр Народная сцена существует в Германии до наших дней, превратившись в профессиональный театр, переживший на протяжении первой половины XX века периоды подъема и упадка. Длительное время (до второй мировой войны) он обслуживал главным образом буржуазного зрителя, отказавшись от культурно-просветительных задач.

Судьба единственного рабочего театра Германии - это судьба германской социал-демократии, прошедшей в первые десятилетия XX века сложный путь достижений, ошибок и заблуждений.